– А ну замолчали все! Вам что, захотелось самостоятельную работу о пестиках и тычинках на дом получить?
Такой доли никто из 9-го «а» даже врагу бы не пожелал. Смех стих, овации смолкли, реплики стушевались.
– А теперь, Брамфатуров, расскажи нам, как ты это сделал.
– Не надо, Брамфатуров, не рассказывай! Оставь нас в приятном заблуждении относительно человеческих возможностей…
– Артур Янц, два! Дневник ко мне на стол!
– За правое дело и пострадать приятно, – пробормотал Янц, вставая и препровождая дневник на экзекуцию.
– Брамфатуров, мы ждем, – напомнила Антилопа, расписываясь в отгрузке «неуда» блудному внуку Поднебесной.
Если кто и ждал еще, помимо училки, то только не звонок. Пронзительная трель возвестила о благой вести: начале большой перемены. 9-а моментально превратился в цыганский табор, срочно меняющий место своей дислокации. Однако не тут-то было.
– Звонок для учителя, – напомнила Антилопа школьную аксиому. – Предупреждаю, не дадите Брамфатурову разоблачить телепатию, поставлю ему двойку, а вам всем задам на дом самостоятельную…
– А если дадим разоблачить, Вилена Акоповна, Брамфатурову пять поставите?
– Зависит от убедительности разоблачения.
– Вов, давай разоблачай быстрее, а то так кушать хочется, что курить охота!
– Вилена Акоповна, осмелюсь напомнить вам французскую народную мудрость: Un homme affamé ne pense qu’à pain[40]. Объяснять им сейчас, что такое идеомоторика – все равно, что chantez à l’âne, Il vous fera des pets[41]. Не верите? Regarder à notre marchand! Il vaudrait miuex le tuer que le nourrir[42]…
Биологичка, напряженно вслушивавшаяся в грассирующую речь, вдруг рассмеялась, приведя класс из индифферентного недоумения в оскорбленное.
– По-моему, это на наш счет прохаживаются, – задумчиво произнес Татунц.
– Во-ов?! – послышалось с разных концов кабинета разно окрашенные возгласы: от просительных до угрожающих.
– Attendez, enfants[43], – отмахнулся Вов. – Вилена Акоповна, я предлагаю провести открытый урок разоблачения телепатии.
– Почему открытый?
– Потому что слухи все равно поползут. Они уже ползают где-то в районе учительской…
– Что ты этим хочешь сказать?