В принципе, нужно сказать, что у левых сохранилась тенденция, которая возникла в Европе в 1968 году, тенденция восхищения борющимися угнетенными. Вторая поправка для них — это скорее косвенное средство, которое может помочь для них устроить новое общество, а не догматический прецедент, который должен соблюдаться беспрекословно.

Идея одобрения второй поправки в России находит редкую популярность среди старых опытных политиков, это больше молодежная полюсная смыкающаяся идея. Либертарианцы, марксисты и левые анархисты в ней находят свою прелесть, рассматривая разные кейсы и пути, трактуют её абсолютно по-разному, но приходят к общему решению, что наводит размышления о теории подковы, согласно которой ультралевые и ультраправые имеют огромные сходства в полученных результатах.

Вместе с тем, популярность именно либертарианской трактовки обеспечивается взглядом побежденного на победителя, и иногда бывает она реакцией на мысль «Почему американцы победили в Холодной войне». Многие в России, как левые, так и правые, мечтают получить ствол, чтобы использовать его как последнее средство.

Что касается вооруженной армии, то мы здесь наблюдаем такую тенденцию: провластные группы часто двигаются в сторону сильновооруженной армии.

«Не менее 96 % россиян согласны, что задача государства состоит в заботе о гражданах и оказании социальной поддержки. 83 % считают важным утверждение традиционных ценностей, причем среди электората «Единой России» этот показатель доходит до 94 %. Более половины (51 %) считают, что страна должна быть державой с мощными вооруженными силами и влиять на политические процессы в мире», — сообщил в четверг руководитель практики политического анализа Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) Михаил Мамонов.

Сильная армия воспринимается как традиционная ценность, как оплот защиты государства и системы. Это свидетельствует о возрождения культа милитаризма в стране, который вызывает очень противоречивые эмоции.

Если бы мы спросили российского чиновника-сторонника второй поправки и знающего американскую систему, как он трактовал поправку, то он обратился к более ранним вариантам трактовки, где ополчение — это милиция, а милиция — это охранительные органы государства, которое обеспечивает безопасность внутри страны.

В вопросах противодействия этой трактовке, что либертарианцы, что левые предлагают другую идею — вооружение населения и возможность обучаться стрельбе и другим навыкам в негосударственных объединениях.

Сегодня в стране около 4 миллионов человек имеют разрешение на хранение и ношение оружия. Абсолютное их большинство — законопослушные владельцы, которые соблюдают все требования. Поэтому основной стиль работы органов — профилактика. И недопущение угроз конкретному гражданину, обществу и непосредственно государству.

В этом году, как выяснилось, гайки затянули ещё туже. Всё в соответствии с российской традицией: доведи любое начинание до полного абсурда.

Теперь, чтобы получить разрешение на оружие общая сумма потраченных средств достигает почти 10 000 рублей. Выходит, что само оружие с рук можно купить дешевле.

Также надо купить сейф, который должен запираться на замок и крепиться к стене или к полу. Если человек получает лицензию впервые, надо также пройти платные курсы по безопасному обращению с оружием, обучение занимает несколько часов. После того как будет подано заявление на лицензию на покупку оружия, участковый проверит условия его будущего хранения. После покупки оружия в специализированном магазине его надо будет зарегистрировать и получить разрешение на ношение и хранение в течение двух недель после покупки. Разрешение продлевают раз в пять лет.

«Сложно было получить справку у психиатра?» — спрашиваю я.

«Какое там, — отвечает Михаил. — Вообще её можно купить, но я делал всё легально: это всё равно занимает около пяти минут, а на вопросы можно отвечать как угодно — мы с друзьями даже эксперименты ставили. Спрашивают: «Употребляете ли алкоголь?» Отвечаю: «Да, употребляю». Друга спросили немного иначе: «Есть ли проблемы с алкоголем?» Он ответил: «Никаких, у меня дома самогонный аппарат». Спрашивают: «Есть ли проблемы с памятью?» Я отвечаю: «Есть, память уже не та, что в юности, начал всё забывать». Ещё у приятеля как-то раз спросили: «А зачем вам ружьё?» Он ответил: «На охоту ходить». И всё — вопросов больше нет».

«Зачем тебе эти ружья?» — спрашиваю я в который раз.

«Для самозащиты», — в который раз отвечает мне он, после чего мы дружно шутим про пользу ружья при сценарии зомби-апокалипсиса, а также договариваемся в случае наступления такового собирать группу и бежать на остров, так как зомби не умеют плавать.

В нетрезвом виде и тем более в состоянии наркотического опьянения доступ к оружию — неважно, огнестрельному или травматическому — строго запрещён даже при наличии лицензии — всё как с автомобильными правами. Причём это не зависит от того, находится ли человек с оружием в людном месте или же посреди тайги. Если поймают, оружие могут отобрать.

Особо нервные испугаются — и начнут вооружаться, покупать оружие женам и родителям. Начнет раскручиваться спираль страха. Зачем нам такие эксперименты?

Боевое оружие должно быть у тех, кто защищает Родину и порядок внутри страны. Охотничье — у охотников, естественно. А для любителей «чувствовать ствол» достаточно травматического пистолета в кармане.