Мальчик родился совершенно нормальный. Рос нормальный. Никаких странностей, отклонений. Тома опять была беременна. Потом родилась девочка. Прошло несколько лет.
Однажды мы с Сильвой были у них вечером. Тома мне сказала, что я сильно изменился. Ещё бы. Мы с Сильвой давно уже дрались одетые, и даже речь у меня изменилась. «Конечно, изменилась, – согласилась Тома, – ты стал намного меньше говорить». Я пошёл посмотреть, что там делает Гущин. Гущин укладывал детей спать. Он сидел на кровати с большой книгой сказок в руках, а мальчик и девочка в пижамках залезли ему на колени. Они требовали сказку про кротов.
Под покровом степи холмистой… Я подумал, что и у нас под покровом степи холмистой глубоко под землёй есть много интересного, такого, что мы раньше и представить себе не могли. О встрече Гущина с великаном на Севере я узнал от самого Гущина. Он не должен был говорить мне, но у него в тех обстоятельствах не было другого выхода. И участковый тоже через год или два вспомнил, как они со Степаном под землёй ходили смотреть на свет и видели подземного человека. И как-то рассказал мне об этом. У меня, конечно, были сомнения, надо ли открывать это широкой общественности, но потом я понял, что общественность давно об этом знает. И общественность совершенно не горит желанием этих великанов искать. И правильно делает.
О событиях, которые происходили в дальнейшем в жизни Тамары Иевлевой, а также Гущина и их детей, участкового, Сильвы, да, кстати, и моей, я, может быть, расскажу в другой раз.
Примечания
1
Так, товарищ генерал, как мне представляется, должен выглядеть этот абзац.
2
Товарищ капитан, я настаиваю на том, чтобы мы использовали формулировку «верная ленинским принципам Польская объединенная рабочая партия ведет польский народ плечом к плечу с братским советским народом к победе коммунистических идеалов».
3
Но, товарищ генерал, я считаю, что такая формулировка будет плохо воспринята определенными кругами интеллигенции на фоне обострения кризиса.
4
Капитан, ведь мы уже обсуждали это. Обращение адресовано товарищу Брежневу, главе Советского государства, а не определенным кругам нашей интеллигенции.
5
Я настаиваю на более сдержанной формулировке, чтобы не возбуждать эмоций.
6
Но если вы сдержите ваши собственные эмоции, вы должны будете согласиться с тем, что нет такой сдержанной формулировки, которая могла бы удовлетворить эти «определенные круги нашей интеллигенции». Этой формулировки просто не существует.
7
Но в сложившейся ситуации я категорически против упоминания «ленинских принципов».
8