Собирался надеть на эту пресс-конференцию что-то остро модное, теперь же мне точно нужно что-нибудь сдержанное. Не официальный костюм, конечно…тогда что? Идем с Львовой в номер, временно приспособленный под костюмерную, начинаем перебирать мои наряды. В Вене, в магазине «Сваровски» я прикупил себе шикарный кулон в виде пацифика, усыпанного стразами. Сверкающая на солнце штуковина диаметром сантиметров семь. Ослепнуть можно от такой красотищи, просто вырви глаз! Борька Буряце точно ее заценил бы. Да вот беда – машет он теперь кайлом где-то в солнечном Магадане. Хотя… может еще и в СИЗО сидит, времени немного прошло. Впредь наука будет – не лезь к супруге Чурбанова, не по Сеньке шапка!
У меня все не было повода выгулять этот пацифик, а теперь вот, наконец представился. Так что футболка под него нужна однотонная и желательно черного цвета. И пиджак тоже не должен «брульянты» затмевать.
В результате Львова уговорила меня на ни разу не надеванный вельветовый пиджак цвета «кэмел». Ну… для нее может и кэмел, а по мне так натуральный темный беж, но с черной футболкой действительно смотрится неплохо. И темные джинсы к ним, плюс бежевые замшевые башмаки. Переоделся, глянул на себя в зеркало – в нем отразился серьезный молодой человек. Одетый безо всякой легкомысленности. Дальше Света уложила мне феном волосы и чуть поколдовала над лицом, придав ему более свежий вид.
Выхожу в наш холл, где меня уже ждут, и первый, кого я там вижу – это Эндрю Вебер из «СиБиЭс Рекордс», который спешно прилетел вчера ночью в Токио, чтобы принять участие в пресс-конференции и дальше в концерте. Не хотят в СиБиЭс отдавать меня полностью на откуп Гору из Атлантика Рекордс. Партнеры-конкуренты!
Жизнерадостный толстяк как всегда бодр и полон оптимизма, ночной перелет на нем совсем не отразился. Как мне по секрету сообщил Майкл, Эндрю хочет своими глазами увидеть, насколько мы популярны в Японии, и возможно подпишет с японцами контракт на выпуск нашего концертного диска. Мне чуть не поплохело от таких новостей, это ведь такая ответственность, а если что-то на концерте пойдет не так? Майкл меня «успокоил» тем, что уж из записи четырех концертов один диск сотрудники Вебера как-нибудь состряпают. Монтаж – наше все.
Наконец, все собрались, Клаймич перезнакомил группу с Эндрю, и мы направились к лифту.
Если первая наша пресс-конференция в аэропорту Ханеда больше походила на короткий брифинг, то сейчас нам всем предстоит полноценное испытание. И по уровню организации, и по составу участников нынешнее мероприятие на порядок весомее. Проходить оно будет в большом конференц-зале Бизнес центра, который расположен в главном корпусе «Нью Отани». Если учесть, что еще неделю назад здесь проходили пресс-конференции лидеров G7, то можно представить, какой уровень задан нашему мероприятию, и насколько оно важно. Ведь по большому счету Японией наши гастроли только начинаются, и до полновесного тура они не дотягивают только по количеству концертов и по плотности дальнейшего графика. А так маршрут Япония – Италия – США, когда концерты будут проходить в нескольких городах каждой из стран – это, по сути, то же турне. Только более растянутое по времени и с перерывами на заезд домой.
Заходим в зал. На нас нацелены десятки телекамер разных ТВ каналов со всего мира. В зале сотни полторы журналистов и фотографов. От ярких вспышек многочисленных фотокамер хочется зажмурить глаза, но сцепив зубы, мы со звездочками дружно улыбаемся и кланяемся. Урок Клаймича девчонками не забыт. И хотя в зале сегодня много западных журналистов, а пресс-конференция обещает быть не такой по-японски формальной, как в аэропорту Ханэда, мы все ни на секунду не расслабляемся. А уж я тем более – помню о готовящейся провокации «Саттера» и готов встретиться с врагом лицом к лицу. Краем глаза замечаю его в третьем ряду. Сидит там, вражина, нагло развалившись на стуле. Жвачку жует.
Судя по бейджикам, кого здесь сегодня только нет из журналистской братии. Японская пресса представлена всеми главными национальными газетами и кучей региональных изданий. Соловьев меня просветил, что японцы вообще очень трепетно относятся к своим газетам, почти все они имеют кроме утренних, еще и вечерние выпуски. А некоторые из них одновременно выходят и на японском языке, и на английском. Ото всех этих «симбунов» на бейджиках журналистов разбегаются глаза: «Асахи симбун», «Майнити симбун», «Нихон кэйдзай симбун», «Ёмиури симбун», «Санкэй симбун»… Последняя, кстати, считается проамериканской и антикоммунистической, а вот газета «Акахата» – это уже рупор компартии. Но от японцев мы провокаций не ждем, потому что жители этой страны крайне негативно относятся к лживой информации в прессе. Промолчать о чем-то газета еще может, но вот нагло соврать или оговорить кого-то – это уже вряд ли. Собственная репутация изданию гораздо дороже, замучаешься потом извинения приносить.
Первым слово берет Гор. Рассказывает о полной готовности группы и арены к концертам, обещает японцам незабываемое шоу. Эстафету подхватывает Клаймич. Григорий Давыдович у нас известный дипломат – он расхваливает условия, которые нам обеспечила принимающая сторона, восторгается японскими фанатами. В общем, льет елей в японские уши. Потом доходит дело и до меня. Саттер тут же выпрямляется на стуле и весь подбирается, как перед схваткой. Мне нужно ударить первым и лишить его преимущества. В первом ряду замечаю репортера из английского таблоида «The Sun» и радостно приветствую его:
– О, вижу представителя «The Sun»! Это же в вашем издании во время наших гастролей в Лондоне вышла статья с заголовком «Русские идут!»? Я узнал из нее много нового о себе! И если принять за данность, озвученный вами факт, что наша группа это пропагандистский проект КГБ, тогда согласитесь, не Майкл Гор, а советские спецслужбы достойны премии Грэмми в категории «Лучший музыкальный продюсер года». Не хотите посодействовать?
В зале начинают смеяться. Все знают, что этот таблоид славится своими скандальными статьями и самыми фантастическими измышлениями, а грязные сплетни – вообще его излюбленный конек. Вот уж кто не боится за свою репутацию – с изданием постоянно кто-то судится.
– Господа, до недавнего времени «The Sun» возглавлял рейтинг скандальных небылиц обо мне. Но вот в мае специальный корреспондент американского издания «The Wall Street Journal» Дэвид Саттер обошел его в своих буйных фантазиях. Впрочем, как оказалось, он не то чтобы Девид, и тем более не Саттер. И вообще, этот мистер меняет имена с такой скоростью, что я даже не успеваю их запоминать. Вот и сегодня он зарегистрировался опять под новой фамилией, просто какой-то агент под прикрытием! В ЦРУ что ли он работает?
Народ вокруг веселится, некоторые привстают, чтобы получше рассмотреть названного американца. Нашлись и желающие сфотографировать его недовольную физиономию. Саттер криво улыбается, прикрываясь рукой от фотовспышек и тут же переходит в наступление, с наглой ухмылкой кивая на мой сверкающий пацифик.
– Господин Селезнев, а как соотносится ваш пацифизм, о котором вы не устаете повторять на каждом углу, антивоенный клип и прилет в Токио на военном МиГе? Или, например, ваше вчерашнее выступление перед американскими военными и недавнее участие в антивоенном митинге в Кельне, когда вы кричали «янки гоу хоум!» под окнами американского консульства?
Вот сука… все собрал в одну кучу! Репортеры загудели после его слов, выжидающе уставились на меня. Ну, надо же, мне даже помощь наших журналистов не понадобилась – Саттер сам отлично справился. Что ж… поехали.
– Отвечаю по порядку. Во-первых, в Кельне это было единственным способом остановить начинающуюся драку демонстрантов с местной полицией. Тот митинг мог закончиться совсем по-другому – кровью, арестами и битьем окон в консульстве. А так демонстранты громко выразили свое возмущение наличием американских военных баз в Германии, выпустили пар и мирно разошлись. Во-вторых, я действительно считаю, что ваших военных баз в ФРГ многовато, и это еще мягко сказано. Так почему я не имею права высказать свое мнение публично? Или право на свободу слова в мире есть только у американцев? – делаю паузу и вопросительно поднимаю бровь. В зале одобрительно кивают – Конечно, каждая страна, включая ФРГ, имеет право на неприкосновенность своих границ, а США имеет право защищать себя и своих союзников. Но ключевое слово здесь – защищать. Военное ведомство любой страны, называется Министерством обороны, а не Министерством агрессии. И главный вопрос – в объеме необходимой обороны. А вот с этим у США в Европе явный перебор. И именно против этого выступают жители Германии.
Я обвожу суровым взглядом притихших журналистов. Что не ожидали? Думали, я вас здесь веселить буду?! Нет уж, веселье мы отложим до завтра, а сейчас придется меня выслушать, господа хорошие. И говорить я буду об очень серьезных вещах.
– Поэтому Европу действительно нужно освобождать от лишнего оружия. А для начала ратифицировать недавно подписанный договор ОСВ 2. Но намечаемые в нем масштабы сокращения вооружений тоже не достаточны. Сокращать нужно все: и ракеты, и танки, и количество военных баз, и их личный состав. Хватит уже бряцать оружием в таком густонаселенном регионе, как Центральная Европа! Дважды там начинались мировые войны. Может хватит уже?
Вижу кислое лицо Саттера, усиливаю: