Еще приносят глубокие салатники с «лапшой из кальмара» – ика сомон. Это сырой кальмар, нарезанный тонкими полосками, напоминающими лапшу, с удивительным сладковатым вкусом. Он приправлен тертым имбирем и соевым соусом. Рядом выставляют прямоугольные тарелки, на которых на половинках авокадо выложена икра четырех разных цветов.

– О…! – оживляется Альдона – это же тобико – икра летучих рыб! Очень вкусная штука.

– А почему она вся разноцветная? – подозрительно интересуется Роберт.

– Так они ее подкрашивают и придают ей разный вкус. Вот эту черную подкрасили чернилами каракатицы, зеленую – васаби, а желтую – каким-то цитрусом красят. А на самом деле она оранжевая, как у лосося.

Между тем повару приносят на подносе живых креветок, омара и несколько рыбин. Все они еще шевелятся. И начинается шоу под названием «икизукури» – это когда сашими готовят на глазах клиента из живой рыбы и морских гадов. Живность протестующе извивается, но нож повара безжалостно обрывает ее жизнь.

– Это отвратительно – кривится Вера – живодеры!

– Да, как-то их жалко, живые ведь… – поддерживает ее жалостливая Лада.

– Зато не отравимся, сразу видно, что все наисвежайшее – замечает мудрый Клаймич

А что делает Альдона, пока все пребывают в шоке и заворожено наблюдают, как повар нарезает рыбу тончайшими пластинками? Наша красавица, молча, подхватывает палочками еще подрагивающий в предсмертных судорогах деликатес, окунает его в соус и отправляет в рот. За столом воцаряется тишина.

– Ну, ты даешь… – прикрывает рот рукой Вера

– Вкусно, попробуй. А ты думала, тебе здесь все жаренное-пережаренное подадут?

Майкл, улыбаясь, следует примеру Альдоны. Я вздыхаю и тоже тянусь палочками к сашими. Не очень я люблю это дело, но народу нужно показать, что это безопасно и вкусно, иначе все так и будут сидеть за столом, как каменные статуи. Постепенно музыканты отходят от первого шока и осторожно присоединяется к нам. Оценив вкус, оживляются. Дегустация набирает обороты…

Подождав, пока народ все перепробует, повар приступает к следующему номеру шоу. На подносе ему приносят смутно знакомую рыбу, похожую на рыбу-шар. Опачки… да это же и есть знаменитая фугу! Майкл сообщает всем, что наш повар настоящий ас, и прошел специальное обучение, чтобы получить лицензию на разделку этой смертельно опасной рыбы. Народ замирает, вытянув шеи, а повар начинает священнодействовать. Пожилой японец сосредоточен, его движения быстры и отточены до безупречности, выглядит разделка фугу действительно завораживающе. Прозрачные полоски филе красиво ложатся на блюдо. Закончив, повар с поклоном отступает, а блюдо оказывается на столе.

За столом повисает полная тишина. Все обеспокоенно смотрят в мою сторону.

– Может не стоит так рисковать? – первым нарушает молчание как ни странно Верина мама.

– А мне интересно, кто у нас самый смелый? – подначивает Альдона и насмешливо посматривает на меня.

Можно подумать, у меня есть выбор. Но от мелкой мести я удержаться не могу. Кладу на язык тончайший ломтик рыбы, медленно, прикрыв глаза, смакую его. Потом задумчиво произношу:

– Вкусно… необычно, но вкусно.

И вдруг… с хрипом хватаюсь за горло! Делаю несколько судорожных глотков воздуха и, закатив глаза, начинаю заваливаться вправо, на Сашу Валк. О, боже… Тут поднимается такой женский визг, что уши закладывает! От двери зала бежит Вячеслав, все вскакивают из-за стола, начинают суетиться и кричать, требуя спасти меня. Альдона в панике и что-то орет ошарашенному японском повару.

Первым меня хватает Александра, пытается сделать дыхание рот в рот. Как только я чувствую нежны губы Валк, начинаю ржать. Выпрямляюсь, вытираю слезы. И тут же получаю легкую пощечину с одной стороны и тут же с другой – – Я тебя сейчас придушу, зара-аза! – шипит на меня Альдона, и я получаю от нее хорошую затрещину.