– Саммит?!!

– А ты разве не слышал? Мировые лидеры соберутся в Токио на два дня.

Я улетаю в аут. Разве Веверс не должен был мне о таком сообщить?! Или он решил в очередной раз сыграть меня «втемную»?!

– Теперь нужно правильно пообщаться с прессой – продолжал вещать Гор – Чтобы у нее тоже остались о группе самые лучшие впечатления.

Пока Гор подзывает звездочек, я зависаю, уставившись в окно. Вот по рулежной полосе в сторону взлетки катится МИГ – значит, Гришечкина отпустили. А вот народ тянется вдоль забора в здание аэропорта – будут, значит, встречать нас в терминале. Мои мысли возвращаются к саммиту. Это же получается, что в Токио сегодня вечером прилетит не только Джимми Картер, но и …Роберто Кальви?! А может быть и даже Анна вместе с ним – в качестве сопровождающего лица? Ё-моё… Сейчас меня журналисты порвут на британский флаг.

Майкл начинает объяснять девчонкам тонкости японского этикета – из разряда «мужчины говорят, женщины молчат и нежно улыбаются», «мужчины шагают вперед, женщины идут на полшага позади».. Вера пытается пренебрежительно фыркнуть, но тут же получает жесткое предупреждение от Клаймича:

– Вера, если ты нас сейчас опять опозоришь, я тебя лично закрою в номере на время всех гастролей, ты поняла? И первым же рейсом полетишь в Москву!

Намек более чем понятен – теперь, когда у нас есть Саша Валк, Верино положение стало шатким и, прямо скажем – незавидным. Провести замену состава – как нечего делать, японцы этого и не заметят даже. Для них все европейки не сильно отличаются на лицо – восприятие идет на уровне блондинка – брюнетка, высокая – низкая. Вдобавок наша зазвездившаяся звездочка тут же получает тычок в бок уже от родной матери, которая резко сбледнула с лица, услышав Григория Давыдовича.

– Так, давайте-ка порепетируем немного! Зубки в улыбке не показываем, ротик плотно закрыт – скромно улыбаемся только губами. Глазками по сторонам тоже не стреляем, смотрим только на говорящего. Выражение лица максимально благожелательное.

Клаймич сразу переходит от теории к практике, и звездочкам не остается ничего другого, как только послушно выполнить его указания. Вера тоже улыбается как миленькая – ох, не зря я взял с собой Татьяну Геннадьевну! Но сложнее всех приходится Альдоне. Милая скромная улыбка – это не к ней, но наша льдышка старается не меньше остальных. Только вот результат ее усилий получается несколько странным – Алькина улыбка почему-то сразу наводит на мысль то ли о загадочной Моне Лизе, то ли о медитирующем Будде.

– Хорошо, умницы! – девушек отпускают, Гор дает последние наставления уже нам с Клаймичем.

Потом мы все направляемся в небольшой конференц зал, что расположен буквально в соседней комнате. Я еще пытаюсь что-то спросить у Гора про Саммит, но он машет рукой – все потом!

…Японская пресс-конференция – это очень необычное мероприятие. И от привычных нам шумных встреч с европейской прессой, где все выкрикивают с мест и перебивают друг друга, она сильно отличается. Здесь все происходит строго по заведенному порядку, и нарушение этого порядка неприемлемо.

Начнем с того, что в зал мы заходим строго минута в минуту. Опоздание – свидетельство неуважения к окружающим, излишняя суета и торопливость – признак слабости. Упрекнуть тебя опозданием никто не посмеет, но галочку в списке напротив пункта «необязательность» точно поставят. Чем больше наберется таких пунктов в твоем негласном реноме, тем меньше будет к тебе уважения. А прослыть в Японии человеком, недостойном уважения – верная смерть для любой карьеры, карьеры артиста – тем более. Поэтому на время гастролей мы все должны стать «немного японцами» – вежливыми и пунктуальными, как минимум.

После взаимных приветствий и поклонов, слово для принесения нашей группой извинений за опоздание на целые сутки, берет Клаймич, как самый старший из нас. Он заверяет всех, что группа приложила максимум усилий, чтобы прибыть в Японию как можно быстрее и немедленно приступить к подготовке концерта. И хоть мы никак не могли повлиять на сложившуюся ситуацию, группа все равно испытывает чувство глубокой вины перед принимающей стороной за возникшие из-за этого неудобства. Короче, Григорий Давыдович проявляет чудеса красноречия и дипломатии, а огорчение на его лице такое искреннее, что надо быть совершенно бессердечным человеком, чтобы не поверить ему и не посочувствовать. Матвей Сергеевич все это время старательно переводит его речь, и лица японцев заметно смягчаются. Некоторые даже начинают сочувственно кивать головами. По команде Гора вся наша группа дружно встает и еще раз исполняет традиционный поклон. Реакция зала на это просто удивительная! Все японцы тоже дружно вскакивают и отвечают нам такими же уважительными поклонами. Обалдеть… Но вот такая она – японская вежливость!

На этом тема опоздания закрыта, и мы сразу переходим к оглашению программы нашего пребывания в Японии. Тут слово берет Гор. Перечисляет список мероприятий, которые нам предстоят, рассказывает, как идет подготовка сцены на арене стадиона Ниппон Будокан, где нам предстоит выступать в субботу. Из перечня мероприятий всем окончательно становится понятно, что мы сюда не развлекаться приехали, а напряженно работать. И отрабатывать мы здесь будем каждую йену, вложенную в наш концерт и в наше пребывание в Японии.

Настает время вопросов. И тут у меня вообще случается культурный шок. В зале по рядам ходят специальные люди, наблюдающие за порядком. Они же указывают рукой, кто будет задавать вопрос. Выбранный ими журналист встает, с улыбкой кланяется сначала коллегам – направо, налево и даже обернувшись назад, тем, кто сидит за его спиной. Затем кланяется нам, и лишь потом задаёт свой вопрос: какое впечатление на меня произвели японские фанаты?

Естественно, я отвечаю, используя слова лишь в превосходной степени. Все это время бедный журналист стоит, полусогнувшись, и с уважительной улыбкой выслушивает мой ответ. Потом снова кланяется. В зале тишина – все молчат и внимательно слушают. Многие записывают что-то в блокнот, другие фотографируют или снимают нас на камеру.

И дальше всё опять по кругу. Получив разрешение распорядителя, всё новые журналисты встают, кланяются, задают вопросы. Количество поклонов со всех сторон просто зашкаливает, я уже и сам начинаю улыбаться и кланяться как ванька-встанька. Кошу глазом на своих звездочек. Сидят мои красавицы, скромно улыбаются как им велено Гором – кажется, тоже начали понимать, что здесь по-другому никак. Счастье еще, что эта пресс конференция короткая, основная – да еще с присутствием европейских и американских журналистов – пройдет через пару дней, перед нашим первым выступлением.

Строго через сорок пять минут наша пресс конференция заканчивается, как по мановению волшебной палочки. Об этом присутствующим сообщает один из распорядителей. И мы с журналистами тут же начинаем снова кланяться друг другу, как подорванные. Смешливая Лада уже еле сдерживается, и, оказавшись в коридоре начинает тихо трястись от смеха, прикрывая рот рукой: