Можно было разве что предположить, что канадцы захотят осуществить задуманное и выставить любителей, усиленных второстепенными профессионалами, как это планировалось при формировании команды на домашний для них чемпионат мира 1970 года.

Старовойтову хорошо было известно категорическое нежелание прежних тренеров сборной встречаться с канадскими профессионалами. Однако летом на очередном конгрессе ЛИХГ он, к своему изумлению, увидел в списках хоккеистов, что в соперники нашей сборной канадцы выставляют лучших своих профессионалов. Не из низших лиг, а из команд Национальной хоккейной лиги!

От прямого соперничества с лучшими профессионалами приходилось уходить под разными предлогами. Наиболее же часто выдвигался тезис о том, что следствием такого контакта может стать запрет на участие нашей сборной в Олимпийских играх, поскольку это идёт вразрез с требованиями Олимпийской хартии, а следовательно, влечёт за собой потерю любительского статуса.

В этой связи уместно обратиться к книге «Пан или пропал!» Евгения Рубина. Он являлся одним из ведущих наших хоккейных журналистов, а в конце 1970-х переехал в США. Все перипетии происходили на глазах Рубина вне зависимости от того, по какую сторону «баррикад» он пребывал: «Затаённую робость перед канадцами Тарасов не мог изжить в себе до конца дней. Хотя при всяком удобном случае бросал канадским профессионалам вызов сойтись с нашей богатырской дружиной в открытом бою и обещал, что “эти самоуверенные, самодовольные, высокомерные профессионалы” будут разгромлены. Всё это, конечно же, нужно было Тарасову для того, чтобы заглушить страх перед родоначальниками хоккея в себе и не дать его заметить другим.

Когда же перспектива таких встреч стала реальной, Анатолий Владимирович спасовал. Чемпионат мира 1970 года был назначен в канадском городе Виннипег. Месяца за полтора до дня открытия канадцы выдвинули ультиматум: либо будет разрешено включать в каждую сборную по девять профессионалов, либо они откажутся от чемпионата. Речь в ультиматуме шла не о тех, кто играет в НХЛ, а о хоккеистах младших лиг, для НХЛ ещё не созревших. Канадцы объясняли: местная публика, избалованная зрелищем профессионального хоккея, не пойдёт на матчи любителей.

Советский представитель в Международной хоккейной федерации запросил Москву, а столичное спортивное начальство — тренеров сборной. Те ответили: не уступать требованию хозяев турнира ни при каких обстоятельствах и просить представителей других соцстран поддержать “старшего брата”.

Предложение Канады не прошло. Пришлось искать страну, желающую принять чемпионат. Такая нашлась — та же самая Швеция, которая проводила его год назад. Канадцы свою команду не прислали. Выиграла первенство сборная СССР — как и всегда, начиная с 1963 года.

Всё же в 1972-м советские хоккеисты с профессионалами сошлись. Да не с простыми, а с избранными, лучшими в НХЛ — командой “Все звёзды Национальной хоккейной лиги”. Но произошло это через полгода после отставки из сборной Чернышёва и Тарасова.

Ту сборную возглавил Бобров — гениальный атлет, которому всё в спорте давалось легко и, может быть, оттого излишне самоуверенный и даже легкомысленный человек. Это он согласился на матчи со “Всеми звёздами” и тем положил начало новой эре в летоисчислении хоккея».