Книги
Всемирный следопыт, 1930 № 10-11
С конца ноября к нам стали проникать слухи об окончании конфликта и возможном освобождении.
В двадцатых числах декабря мы получили официальное сообщение о том же от германского консула.
Но замки все еще висели на дверях наших камер. Психологически последние дни заключения всегда самые тяжелые. Время тянется убийственно медленно, ночью тысячи мыслей не дают заснуть…
Наконец, в последний день 1929 года 31 декабря утром администрация лагеря формально известила нас, что мы освобождаемся во исполнение хабаровского протокола о ликвидации конфликта.
Это известие мы выслушали молча и спокойно, как должное.
Так должно было случиться, так и случилось.
Мы никогда не были одни.
За нами была могучая сила, и эта сила — пролетариат СССР.
…Стройными шеренгами, по шести человек в ряд, спокойно и молча, — мы покинули лагерь. За воротами — огромная толпа родных и друзей. Рабочий Харбин встречал пленников Сум-пу.
Еще один взгляд на глинобитные и грязные стены лагеря — и мы свободны.
ОСТЯК СЕНЬКА
Остяк Сенька ребячески радовался весеннему теплому солнцу. От солнца рыхлели снега и оседали, а ночью покрывались серебристой корочкой наста. Взяв семью, Сенька оставил тайгу и вышел на берег Енисея. Выдолбил прорубь, забросил снасть и, дрожа всем телом от удовольствия, с’ел первых трепещущих рыбок.
В этот день были сыты все, что не всегда бывало в Сенькиной семье. И сон их был сладок и приятен.
Сенька, как и все рыбаки, не спал эти тревожные ночи. Попыхивая у костра трубкой, караулил Енисей. Только те люди рыбацкого племени знают эту тревогу, кто через лед чует рыбные запахи. С ревом и грохотом, ломая метровый лед, тронулся Енисей.
Сенька с имуществом погрузился в летний свой дом-лодку и помчался по воде вслед за последними льдинами.
Лед превратился в пену, ветры угнали пену в океан, а Сенька остался рыбачить на песках.
Низовья Енисея — рыбные места.
Ладно рыбачил Сенька: шла рыба в пущальни, попадала на самоловы. Первым из океана плыл осетр, потом чир, моксун; густо шла селедка; последним пер жирный омуль. В Енисейскую губу за рыбой мчалась прожорливая белуха. И серебрились рыбой рыбацкие сети.