Книги
Всемирный следопыт, 1930 № 02
Откуда-то сбоку набежала первая волна, подкинула лодку, и весла вдруг гребнули по воздуху. Не успела волна прокататься, как нахлынула вторая, потом третья, а дальше все превратилось в оглушающий хаос воды и пены, в котором безнадежно закрутилась лодка с двумя людьми.
Для Карасева время остановилось. Он сжимал в онемевших руках руль, который стал вдруг живым и непослушным, видел перед собой клокочущую желтую массу, среди которой иногда появлялось черное лицо Максима, слышал рев, точно выли вокруг сотни паровых сирен, и вряд ли что-нибудь соображал. Какая-то мысль неподвижно застыла у него в голове. Он делал усилия, чтобы заставить ее сдвинуться и дать место другим, но мысль не двигалась. Карасев сидел с поднятыми бровями и широко открытыми глазами. Он не отдавал себе отчета, сколько времени они боролись с бурей.
Потом лодка, наполовину залитая водой, стала вдруг странно подпрыгивать. Карасев с трудом сдерживался на банке. Волны вскидывались высокими, узкими гребнями, словно из воды выскакивали какие-то чудовища и быстро скрывались обратно.
Прямо перед носом лодки инженер увидел обнаженное дно озера, настоящее песчаное дно, с которого ветер сорвал всю его водяную одежду. В следующее мгновение лодка сорвалась с вершины водного холма и ринулась прямо на песок.
Сильный толчок и треск сдвинули застывшее было время. Мысль инженера заработала необыкновенно тонко и послушно. Но это было недолго. Что-то огромное обрушилось на Карасева, оглушило его, и, почувствовав, что задыхается, он потерял сознание…
XIII. Новый «вулкан».
Карасев очнулся в своей палатке. Около него сидел Алексей. В палатке пахло спиртом. Карасев сразу вспомнил всю картину бури. И удивился тому, что остался жив.
— Кто спас меня? — спросил он Алексея.
— Максим, — ответил тот и рассказал, что лодка затонула в полукилометре от берега на глазах у всего лагеря. Рабочие бессильны были чем-либо помочь погибающим. Они хотели было добраться до лодки вплавь, и Алексею большого труда стоило отговорить их. После того, как исчезла лодка, долго никто не показывался на поверхности воды. Напрасно люди бегали по берегу и всматривались в ревущий и воющий тысячеголосым чудовищем полумрак. И вдруг совсем близко от берега появляется на гребне волны голова человека. Максим! Один? Десять человек кидаются к нему навстречу и видят, что Максим гребет только одной рукой, а другой тянет за собой за волосы инженера. Борясь с бурей, рыбак сумел проплыть полкилометра и спасти захлебнувшегося Карасева. Инженер лежал без памяти почти сутки.
Как только Карасев почувствовал себя немного лучше, он пошел в палатку к Максиму. Тот сидел на табуретке, ссутулившись и опустив руки на колени. Казалось он о чем-то думает.
— Вы спасли мне жизнь! — взволнованно сказал инженер и протянул руку.
Но Максим вдруг вскочил и испуганно отшатнулся.
— В чем дело? — с улыбкой спросил инженер.
Максим опустился на табуретку и снова погрузился в раздумье. Но вдруг он заговорил глухо и быстро, комкая слова и не договаривая фраз:
— Не надо… не надо давать мне руки. Виноват я шибко… Не так жил… Контрабандистом ходил, государство грабил… Разбойник я. Вас здесь увидел, не понравились вы мне. Сожгу, говорю… И поджег. Степь поджег… А потом на девчонку безумную свалил… Изба у меня сгорела, сам обгорел, а злость не ушла. Второй раз решил сжечь… А вы вот… Взяли меня, лечили, как с родным… Кормили… Товарищи мне всю правду рассказали. Посветлел и понял я. Наказание мне должно… Не боюсь. Нужно таких наказывать, уничтожать нужно. Портят такие все дело…
И, вскинув голову, бросил звучно и твердо:
— Руки вы мне не давайте, а скажите, какое мне наказание будет! Приготовлюсь…
Карасев, взволнованный, посмотрел прямо в глаза Максиму. Он вспомнил эти глаза, какими видел их в первый раз, когда рыбак пришел в лагерь с рыбой и со… спиртом. Тогда это были глаза спрятавшиеся, нетвердые. Глаза преступника. А сейчас? Сейчас он видел их перед собой спокойными и ясными, не лишенными даже некоторой ласковости. Глаза совершенно иного человека. Карасев был поражен. Во время работы ему как-то не удавалось следить за происходящим с Максимом превращением.
«Ай да рабочие у нас! — с удовольствием подумал инженер, — вот человека вычистили. Молодцы!»
И, улыбнувшись, заговорил: