— Что поделать, если без инструмента ты незаметней призрака, — примирительно улыбнулась Дженни.

— Зато ты пользуешься успехом, — взгляд девушки опустился ниже, на огромную грудь менеджера, выставленную в самом выгодном ракурсе благодаря корсету и декольте.

— Это тактика, моя дорогая, тактика, — уперев руки в бока, Дженни с гордостью выставила вперед свой тактический шестой размер. — Моя грудь послужила нам пропуском сюда, да еще без досмотра. Это же очень весело, когда разговариваешь с человеком, а он с твоей грудью. Побольше бы таких людей.

— Ну и зачем тебе тогда я?

— А потому что сиськи может и правят мужчинами, но не всем миром, — похлопала ее по плечу Дженни, заметив, как цель осталась во временном одиночестве. — Попробую пробиться к графу. Не грусти!

И менеджер устремилась вперед в толпу, идя на таран грудью. Мей Ли могла лишь с завистью поглядеть на плавно покачивающие бедра и упругую задницу. Что и следовало ожидать от суккуба, она мгновенно завладела вниманием графа. Мужчине тоже стоило отдать должное, он сопротивлялся целую минуту и лишь на секунду опустил взгляд вниз, что не укрылось от внимания менеджера. Теперь всё схвачено. Девушка кивнула мыслям и обратила задумчивый взгляд на музыкантов. Как сказала Дженни? Не грустить. Это легко осуществимо, надо просто повеселиться.

Мило беседовавшие граф и менеджер как раз подходили к обоюдному согласию, что разговор можно продолжить в приватной обстановке, когда заметили, что музыка внезапно стихла, зато возникли разговоры, и повернули головы. Граф с недоумением, а Дженни, с налетом легкой паники, наблюдали, как неизвестная публике девушка с решительным видом отобрала у виолончелиста его инструмент и смычок. Пробежалась пальцами по грифу, деловито что-то подкрутила и провела смычком по струнам. Возникшая изысканная и нежная мелодия разом заставила всех замолкнуть и прислушаться. Звуки игры увлекли слушателей, давая райское наслаждение каждой нотой, а незнакомая композиция, казалось, касалась струн самой души. А вот для Дженни музыка была знакомой — «Пораженный ударом молнией», версия под виолончель. А изначальная версия была хард-роком. Оставалось только надеяться, что слушатели оценят, как ритм мелодии постепенно ускорялся и ускорялся, добавляя нотки безумия. Публика все еще молчала, но теперь скорее ошеломленная внезапной сменой облика благородного музыканта, что за несколько минут привела смычок в негодность. Секунды тишины.

Дум-дум. Звук ударов пронесся по комнате, хотя никто не пошевелился.

Дум-дум. Звук требовал, он взывал к жажде битвы, пробуждая животные начала, чтобы спали глубоко внутри каждого человека.

Дум-дум.

«А черт, только не снова», — обреченно подумала менеджер, глядя, как Мэй достает из воздуха новый смычок, плавно поднимает его вверх, и тот загорается алым сиянием.

Бум-бум. Теперь уже сама девушка ударила кулачком по корпусу виолончели.

Бум-бум! Марш ярости первым захватил музыкантов из оркестра, и они ответили тем же звуком, а их глаза и руки загорелись таким алым светом. А Мэй кивнула с удовлетворенной улыбкой и с жаром заиграла мелодию боя и безумия, что превратила аристократов в пылающую адреналином и яростью толпу. Люди кричали, вопили, где-то завязалась потасовка, где-то оргия.

Едва мелодия закончилась и Мей Ли победно вскинула смычок, как промелькнула тень и снесла девушку с импровизированной сцены. Никто из разгоряченных слушателей и музыкантов этого уже не заметил.

— Успокоилась? — спросила менеджер у тяжело дышавшей девушки, отобрав у нее смычок.

— Уф… уф… кажется да, — выдохнула Мей. — Я опять сорвалась?

— Ну… — суккуб пожала плечами, — Не то чтобы ты виновата… просто этим Древним сложно отказать, когда их сила начинает капать на мозги непосвященных.

— А кто был на этот раз?

— Если не ошибаюсь, то один старик, больших любитель драк и насилия.

— А я тут причем? — удивилась девушка, чей опыт участия в драках оканчивался детским садом, когда маленькие дети не поделили лопаточку.