– Нет. В смысле, да. В смысле, что?

Я отвожу взгляд и молюсь о том, чтобы поменяться местами с кем-нибудь, кто сумеет лучше контролировать глаза и рот.

Джетт молча качает головой.

Пытаюсь удержаться и не сморозить еще какую-нибудь глупость, когда с грохотом открывается входная дверь и в гостиной появляется парень, который выглядит так, словно должен позировать для календаря под названием «Мускулистые красавчики» или вроде того. Он просто ходячая гора мускулов, и его кожа тоже покрыта татуировками, но более абстрактными, вроде туземных племенных рисунков. Я поднимаю глаза на его лицо, и оказывается, что оно не настолько жесткое, как я себе представила, хотя это не значит, что его челюстью нельзя нарезать стекло.

Увидев меня, незнакомец от удивления разевает рот. Могу поклясться, что слышу за спиной стон Джетта.

– Самое, черт бы его побрал, время, старик!

Парень в три шага пересекает комнату и тянет к себе Джетта для одного из этих мужских рукопожатий-объятий, которые призваны показать привязанность друг к другу, но не СЛИШКОМ большую, потому что они же мужики, и обнимаются они как мужики.

– Это не то, что ты думаешь, и вообще-то ты должен был встретить меня в… – пытается сказать Джетт, но еще чей-то голос у дверей привлекает наше внимание.

– Хави, я думала, ты сказал, что мы поедем гулять.

Девушка, на которой такое короткое платье, что его даже нельзя назвать платьем, опирается на притолоку, не обращая внимания на то, что мы с Джеттом на нее пялимся.

– Да, детка, так и есть. Мне просто надо было захватить презики.

Вот теперь рот открывается у меня.

– Не могу же я позволить своим ребяткам отправиться в самоволку и кого-нибудь обрюхатить, ты же понимаешь, о чем я? – подмигивает он мне и уходит в свою комнату.

Нет. Я не понимаю, о чем он. Оборачиваюсь к Джетту, но он молча пожимает одним плечом.

– Это Хавьер.

Как будто его надо представлять. Я снова перевожу взгляд на девушку у двери. Фу! Считается, что платье должно быть достаточной длины, чтобы хотя бы прикрывать вагину, но, очевидно, спутница Хавьера не последовала этому правилу и теперь старательно пытается одернуть подол, в то время как платье УСИЛЕННО сопротивляется. В итоге девушка сдается, и я быстро отвожу взгляд. Не хочу выяснять, есть ли там у нее лицо или нет.

– И как же тебя зовут, дорогуша?

В конце концов Хавьер обращает все свое внимание на меня, и девушка у дверей раздраженно вздыхает, показывая, что ей не нравится, когда ее игнорируют.

– Ш-Шеннон. Я Шеннон.

«Пожалуйста, не ляпни какую-нибудь глупость, пожалуйста, не ляпни какую-нибудь глупость».