Макс везде. Появился всего две недели назад, а уже заполнил собой все мысли, вторгся в жизненное пространство. И сопротивляться этому уже почти невозможно. Сегодня ты дала слабину, а он этим чуть не воспользовался. Кожа на животе до сих пор в мурашках, помнит его прикосновения.

Алёна открыла шкаф и горько улыбнулась, глубоко втягивая в себя воздух. Внутри несколько вешалок. Её лёгкая шубка, его кожаная куртка, вперемешку их медицинские костюмы. Всё пропитано его запахом, таким родным и таким запретным. Он повсюду. Не спрятаться, не скрыться. Алёна, трусливо оглядываясь, взяла в руки один из костюмов Макса и жадно принюхалась. Глубокий, почти осязаемый древесно-мускусный аромат заставил зашевелиться волосы. Ммммм… Томная волна возбуждения полоснула низ живота.

С ума сошла!? Ты что творишь? А ну-ка приди в себя, Забродина! Не будь тряпкой! Зачем тебе это надо? Хочешь дать второй шанс предателю? Алёна спешно накинула шубу, быстро переобулась и прямо в медицинском костюме решительно направилась к машине. Бежать, срочно. Иначе случится непоправимое. Звук и скорость — два необходимых компонента чтобы разобраться в себе.

Как довольный кот тихо заурчал мотор черного внедорожника. Девушка включила музыку погромче и плавно нажала педаль газа. Железный зверь тронулся с места, послушный её воле.

Только за рулём Алёна получала то ощущение спокойствия и умиротворенности, которое отсутствовало в реальной жизни. Ни с чем не сравнимый кайф от скорости, эйфория от того, как тебя вжимает в сидение при повороте, выброс дофамина при прохождении препятствия и будоражащая вибрация от басов.

Здесь она была настоящей. Не надо притворяться, лгать, прятаться, подбирать слова. Тут нет Алёны — врача или Алёны — хорошей жены. Нет слова "надо". Свобода. Только ты и свежий ветер.

Она ехала в свое убежище. Тайное место, о котором никто не знал. Узкая извилистая асфальтовая дорога среди соснового леса, потом съезд, немного по грунтовке, сложный спуск — песок и камни среди деревьев, не каждая машина проедет, и, наконец — оно. Её место силы — высокий обрыв с гранитными валунами на берегу величаво текущей реки. А за ней — далёкие дали. Леса, степи, озёра — видно на много километров вперёд. И они всегда разные. Утром — тягуче-дымные, затянутые туманом, на закате — мерцающие, словно розовый жемчуг.

Она пряталась здесь от мира. Воровала минуты целительного одиночества. Мирилась с собой и приучала себя к реальности. Плакала, не украдкой, а в голос. Смеялась так, что распугивала птиц. Если хотелось, кричала. Громко, во всю мощь, и слушала эхо, многократно отражавшее её слова. В эти минуты она была собой.

Сегодня, свернув на знакомый спуск, Алена заметила свежие следы протекторов. Кто-то ещё недавно пользовался её тайной обителью.

На реке начался ледоход. Огромные льдины трескались, издавая громкие звуки, отрывались, плыли вперёд, но наслаивались одна на другую. Им было тесно в широком русле реки. Они пытались протолкнуться, но мешали друг другу и создавали затор. Также тесно было двум мужчинам в жизни Алёны.

Окстись, Забродина! Какие могут быть сомнения? Иван тебя всегда любил и сейчас любит до безумия. Никогда не давал повода усомниться. Все твои машины, шубы, бриллианты — это все он. Собрал в кучу и бросил у ног. Пашет с утра до вечера не смотря на проблемы со здоровьем. И в постели у вас всегда было хорошо и качественно, тоже его заслуга. Даже после 16 лет брака он периодически посылает тебе на работу цветы с трогательными открытками.

Да вся больница завидует чёрной завистью. А ты что? Стоишь тут и раздумываешь не уйти ли к предателю? Любой здравомыслящий человек покрутит пальцем у виска, обзовет тебя непроходимой идиоткой и будет прав.

А с другой стороны, ведь Ивана ты никогда не любила. Попытка отомстить Максу, выданная на эмоциях, определила твою дальнейшую судьбу. Сама виновата.

Иван — это твердая земля под ногами. Максим — ураган, ветер, торнадо, которое закружит тебя и с размаха выбросит на острые камни. Дорога в никуда.

Умом все понимаешь, но нездоровая тяга к нему сродни тяжёлой неизлечимой болезни. Трясет и ломает, как героиновую наркоманку в поисках новой дозы. Нужно избавляться от этой токсичной привязанности, пока не поздно. Только как это реально сделать, если работаешь в одном кабинете?

Можно, конечно, уволиться, как давно просит Иван. Только это тоже больно. Уйти из медицины, лишиться любимого дела, половины смысла жизни.

А вторая половина — это сын, Матвей. И им с Лариным тоже лучше бы не пересекаться.