– Шестьдесят метров, – и уточнил, проявляя неожиданный патриотизм: – А памятник Петру Первому в Москве выше – девяносто четыре метра.

Рок-звезда вспомнила это изделие, беспощадно воткнутое посреди Москвы-реки, пожала плечами и заявила:

– Там ведь тоже Колумб, только с головой Петра.

Они засмеялись. Глупо и счастливо.

Потом парень и девушка шлялись по променаду, радуясь пестрой и многоликой толпе, ненадолго свернули на параллельную, очень скучную и деловую виа Лаетана, потоптали Готический квартал, зажатый между ними. Лабиринты улиц шириной два-три метра затягивали их и не хотели отпускать.

Они сфоткались вместе у «Хард рок-кафе» на площади Каталонии. Это место тоже входило в план «погружения», заранее составленный Светланой.

Потом местные жители показали им проход на рынок «Бокерия», который оказался совсем рядом с Рамбласом. Он поразил туристов сверкающими прилавками и изобилием сыров. Светлана вообще любила острые сыры. Запах здешних не оставлял сомнения в том, что любой из них удовлетворил бы ее изысканный вкус.

Бросался в глаза и невероятный выбор хамона. За несколько дней на «Ромео» девушка стала поклонницей этого вида закуски. Горы всяких водяных гадов, включая морского черта. Продавец сразу же предложил туристам пожарить его прямо у них на глазах.

Передохнули они в первом попавшемся баре. Света потребовала текилы, решила не изменять собственным вкусам. Тимур заказал апельсиновый сок.

– Вот такие мы разные, мальчик, – потянуло певицу на философские размышления. – Девушка заказывает крепкое пойло. Юноша ограничивается соком.

Но эта мысль тормознулась. Где-то на заднем плане промелькнуло сердитое лицо Сергея Трофимова, и додумывать Света не стала. Яркий испанский день еще не кончился. Зачем забивать голову ненужными мыслями?

После текилы шагать пешком ей уже не хотелось. Тимур как будто почувствовал это. На улице он сразу поднял руку и остановил черно-желтую машину с зеленым огоньком на крыше. Водитель обернулся, ожидая услышать название конечного пункта.

– Ну что, не устала? На «Ромео»? Или еще что-то захватим?

Нет, без Гауди она не уедет.

– Саграда Фамилия. – Память не подвела девушку, водитель согласно кивнул.

Через двадцать минут они уже были у подножия знаменитого храма.

Еще по фотографиям Светлане показалось, что это сооружение как будто лепили гигантские пчелы из огромных кусков воска. Такое ощущение подтвердилось наяву. Ни на что не похожий собор не подавлял, не принижал. Он просто раскрывался тебе навстречу, радовал своей необычностью и уютом, странным для подобных культовых мест.

– Пошли, прицепимся к группе. – Она потащила Тимура в ту сторону, где была слышна русская речь.

Туристы слушали женщину-экскурсовода, не отрывая глаз от многоцветных витражей. Акустика храма придавала заурядному голосу торжественность и дополнительную убедительность.

– Гауди был крайне необщителен и даже замкнут, – докладывала дама. – Со своими работниками он обращался жестко и даже жестоко. Аскет, который питался и одевался кое-как. Он не признавал роскоши и богатства, когда дело касалось лично его.