Леня не понял, как на нее повлияли эти рассказы, но выглядела она спокойной, если не умиротворенной.

– Конечно, выжрали тут же, стресс сняли. С паршивой овцы, сама понимаешь, хоть шерсти клок.

– Да, овцы и в самом деле паршивые, – задумчиво протянула певица. – Ладно, Леня, пойду мыкать свое женское одиночество. Оставил ты меня без спутника. Тут акустика, кстати, неплохая. По крайней мере, когда репетировали, без зрителей. Сам сходи послушай, я кое-что новое приготовила.

«Как-то слишком я на нее навалился, – подумал Зюник. – Впрочем, говорил правду, ничего не придумал. Надо порыться в памяти, поискать что-нибудь позитивное, связанное с кавказцами. Пусть, если хочет, покуролесит немножко с темноволосым парнем. А русых на ее век хватит и в России».

Вообще Светлана не любила по жизни три вещи. На кухне – молоко. Отравили, наверное, в детстве. Почему-то этот напиток ассоциировался у нее с густой, жирной пенкой, похожей на гусеницу. Теперь ее, конечно, молоком никто не пичкал, но даже близкие по консистенции коктейли вроде пина колады вызывали отторжение. Она знала, что он такой белый за счет кокосового ликера, но смотреть на него не могла.

В музыке Свету выворачивало наизнанку от голимой попсы. Прежде всего от песен, которые пытались сочинять сами исполнители. Этим грешили больше молодые, начинающие. Сразу после того как их в первый раз показывали по телику, они решали для себя, что звездный час пришел. Надо удовлетворить собственные амбиции. Тут же на бумагу ложилась слюнявая размазня с рифмами «твой – мой», «вчера – навсегда». Потом бойкие ремесленники за продюсерские деньги делали более-менее профессиональную аранжировку, и незрелый плод падал прямо в уши поклонникам.

В общении она терпеть не могла людей с непонятным или чуждым ей менталитетом. Предпочитала адекватных, незамороченных, чего-то достигших собственными усилиями, но не впавших от позитивного результата в эйфорию.

С теми, кто ей не нравился или не был понятен, Света вела себя жестко. Она не то чтобы соблюдала дистанцию, а просто воздвигала Великую китайскую стену между собой и ненужным ей персонажем, совсем не прощала наглости, быкования.

Из-за этого, правда, группа «Простые правила» потеряла парочку спонсоров. Они отстегивали приличные бабки, но очень уж рьяно пытались встать с ней на короткую ногу. Девушка отшила их далеко и надолго.

К так называемым лицам кавказской национальности она относилась настороженно. Света частенько наблюдала их в клубах. Свои исламские ограничения они оставляли за дверью, хорошо поддавали там и вели себя как хозяева жизни.

Ее напрягало их отношение к женщинам. Конечно, она понимала, что в клубах собирается и тем более общается с денежными мешками далеко не самый цвет нации. Но подчеркнутое хамство, восприятие женщины как вещи, причем не слишком дорогой, а просто нужной в данный момент, коробило девушку. Кроме того, у стойки бара и в клубном закулисье ей удалось услышать пару историй от тех милых дурочек, которые после тусовок принимали приглашение кавказских джентльменов продолжить знакомство.

А потом произошла история в кафе-баре «Пироги», после которой эти парни вообще стали нежелательными гостями в нормальных, уважающих себя клубах. Интересное местечко, где по задумке хозяев соединились кафе, книжный магазин и библиотека. Книги можно было купить. Света кое-что находила там о любимых музыкантах. Второй вариант – взять чашечку кофе и читать, читать, читать.

Атмосфера домашняя. Люди празднуют дни рождения, маленькие творческие победы. Знакомятся, немного флиртуют. Все так, как будто бы вы пришли в гости, если не к близким друзьям, то к хорошо знакомым людям.

Как там оказалась компания чеченцев, что они искали в этом заведении – непонятно. Рядом с ними сидели несколько молодых ребят и девушек. Детали Свете рассказал знакомый, работавший в этом кафе. Подошел кто-то еще, им не хватило стула. Придвинули свободный от стола, который занимала чеченская компания.

Любой посетитель кафе и бровью не повел бы. Понадобится еще один стул – его принесет официант.

Но гордые сыны чеченского народа подняли скандал. Ор, оскорбления, угрозы. Ребята, «захватившие» стул, тоже не смолчали.

Чем это закончилось бы в нормальной русской среде? В крайнем случае вышли бы за дверь, чтобы доказать что-то кулаками.

А эти отморозки начали стрелять. Прямо в людей, стоящих и сидящих в метре от них. В упор. Парень, которому пуля попала в шею, скончался на месте. Его девушку отвезли в больницу в состоянии, как говорят медики, средней тяжести.

Отморозка вычислили. Это был двадцативосьмилетний уроженец города Грозного с романтическим именем Амирхан. Или с фамилией Амирханов – что-то в этом роде. Он оказался сыном какой-то тамошней шишки. Что парень делал в Москве – непонятно. Жрал спиртное, стрелял из травматики. Но его, конечно, и след простыл. А попробуй-ка достать на таком расстоянии гордого сына Чечни!

Какое-то время Света по-детски искала корни этой агрессивности в комплексе «младшего брата». Его долго обижали, практически чморили. Вот вам результат.