– Все в порядке! Готово! – послышалось с разных сторон.

Вообще-то для Лени это скорее были каникулы, чем серьезная работа. В делах у него выдалась пауза.

Он свозил очередную отечественную звезду на конкурс Евровидения и получил всего сполна – и похвал, и ругани. Ведь, кроме первого места, на любимой родине никто не признает никакого другого.

Потом Леня взял тайм-аут и публично объявил, что слышать не хочет о концертных турне, корпоративах, приносящих сногсшибательные гонорары, и ночном бдении в студиях звукозаписи. Среди отечественных артистов он и в самом деле не видел никого, с кем ему хотелось бы работать. А неблагодарности, необязательности, хамства и прочих малоприятных субстанций Леня за годы работы уже получил больше, чем заслуживал и тем более хотел.

Тут-то старые знакомые и предложили ему закрыть приличными артистами восемнадцатидневный круиз по Средиземному морю. Себя показать и любимые города посмотреть – так определил свою задачу Зюник. Репутация у него в профессиональной среде была достойная. Команда артистов определилась сразу.

Зюнику пришлось немного поспорить с капитаном. На «Ромео», как выяснилось, давно существовала собственная крепкая самодеятельность. В ряды ее охотно вступали те члены экипажа, которые хоть что-то умели делать на публике: сплясать матросский танец, подудеть в какую-нибудь свиристелку.

Во время плавания команда давала собственное представление и участвовала во всех других зрелищных мероприятиях. Ради этого самодеятельные артисты даже брали в круиз кучу костюмов.

Зюник жутко не любил подобные вещи и сразу поставил условие: пока он отвечает за развлечения пассажиров, в концертном зале талантам из народа не место. В празднике Нептуна – пожалуйста, пусть участвуют. Танцуют, поют, черта лысого изображают. А за сцену будет отвечать он, Леонид Аркадьевич Зюник. Профессиональный концертный директор.

Убедившись в том, что в зале все готово, Леня отправился за кулисы. Сначала он заглянул к паре акробатов. Эти парни, победители нескольких телевизионных конкурсов, беспокоили его больше остальных. Для них это был первый выход перед публикой, не ангажированной телевизионными администраторами. В студии ажиотаж гарантирован. Плохо или хорошо ты выступил, зрители все равно будут орать от восторга и махать флажками. Вся реакция отрепетирована за три часа до съемки и предсказуема. Но здесь все будет по-честному!

– Ну и как вы тут? – с максимальной доброжелательностью поинтересовался директор, заходя в гримуборную акробатов.

Ребята приятно удивили его своим спокойствием. Один чистил лаковые ботинки с широкой устойчивой подошвой, сверкающие и без того. Другой массировал себе коленный сустав.

– Леонид Аркадьевич, не волнуйтесь! – попросил его один из акробатов. – Мы вас не подведем.

Так это, оказывается, он волнуется, а не артисты. Что ж, превосходно. Такой расклад Зюника устраивал.

Он придирчиво оглядел ребят и не нашел в них никаких изъянов.

– Пойдете первыми, как я и говорил, сразу после музыкального вступления. Я сам объявлю вас в паузе. В финале – все тридцать два зуба в зал. Воздушные поцелуи приветствуются. Аудитория преимущественно женская, берите не только техникой, но и обаянием.

Мальчишки согласно покивали и начали переглядываться. Молодые, зеленые. Главное, что не голубые – это здесь совсем не прокатило бы.

Будь ребята постарше, он выразился бы куда определеннее насчет состава аудитории, да и того, чем ее надо брать. Со временем сами разберутся!

– Ни пуха ни пера! – от души пожелал он дебютантам.

– Спасибо, – неуверенно откликнулись оба.

Следующая звезда его программы вертела задницей перед зеркалом. Впрочем, делала она это в образе. Один из самых талантливых столичных пародистов пытался войти в образ Ларисы Долиной. По крайней мере, именно ее шлягер звучал в колонках портативного магнитофона.