На пару секунд тлеющий отблеск осветил стену, двери, кровать в углу, перевернутую табуретку, о которую неминуемо бы споткнулся. Несколько тел у стены, что-то лежит на кровати.

  - Кто это?

  - Жена и дочка хозяев. А эти трое были здесь, когда мы ворвались.

  Запах. Наверно, это и есть запах разлитой крови в помещении. Еще пахнет чем-то застоялым, смесь - от гниющей и жареной картошки, какими-то жжеными тряпками...

  - Как прошло?

  - Во дворе положили четверых: они не ожидали, держали окна. В доме еще шестеро: один у входа, троих вы только что видели, двое потрошили Пепе в той комнате. Хозяева убиты. Мужчины в комнате у Гонсало: трое мертвы, один тяжело ранен, без памяти. Здесь видимо жена и дочь хозяина, девочка лет десяти. Сволочи!

  - Сколько снаружи?

  - Не знаю. Двоих подстрелил точно, может - троих. Нас плотно зажали.

  - Будем прорываться.

  Сунул разряженный Кугелю.

  - Мой тоже заряди. Я к Гонсало.

  В несколько шагов достигнув стены, прислонился и, вытянув руку, осторожно постучал по двери.

  - Гонсало, это я, граф. Захожу.

  - Заходите...

  В свете луны увидел, как тот, прижавшись у края окна, оглядывает двор. Ужасная позиция: два других совершенно не прикрыты.

  - Как Пепе?

  - Спасибо, граф, я в порядке. Ногу немного разрубили, плечо поцарапали. Скажите Гильермо, пусть прислонит меня вон к тому окну, никак не могу его уговорить. Сердится на меня за что-то...

  - Где хозяева?

  - Там, у стены, справа. Крайний живой. Помните Ибаи? Он.

  - Который молодой?