Было и ещё кое-что, точнее сказать кое-кто, готовый выступить на нашей стороне. Тут постарался сам Родриго Борджиа, честь ему и хвала. Конечно же, союзник так себе, о надёжности в данном случае даже мечтать не приходилось, но у нас с ним были определённые общие цели. Следовательно… хоть какое-то время сей союз протянет, а дальше видно будет.

Б-бах! Ясно, опять началось, а точнее продолжилось. Лукреция, вот источник шума. Точнее шум и грохот бы не от неё самой, а от того пистолета, который она держала сразу в двух руках, чтобы хоть так скомпенсировать отдачу. Вот пришло ей в голову научиться стрелять, а значит, ничего не поделать. Аргументированно возразить, что подобное умение ей не понадобится, в принципе не реально. Особенно с учётом того, что я ей уже вложил в голову. Да и не стоило лукавить — способность метко выстрелить в нужный момент способно спасти Лукреции жизнь, ведь заранее неизвестно, как жизнь повернётся. Слишком много у нас, Борджиа, врагов, да и покушения имели место быть, к счастью, неудачные.

Кто учил сестрёнку? Вестимо та, кому Лукреция не просто доверяла, но и готова была прислушиваться даже к мелочам. Ага, Бьянка де Медельяччи собственной персоной, волею сложившихся обстоятельств, помимо прочего, ставшая одной из наставниц Лукреции. Не де-юре, конечно, но де-факто точно. Ведь она девушка, пусть и воительница. Точнее сказать, именно факт её женской природы позволял Бьянке быть практически идеальной наставницей в физическом развитии другой девушки. Как ни крути, а мужчины и женщины по разному устроены. А значит и учить их стрельбе и работе кинжалом требуется по особенному, с учётом, пардон, анатомии. Пистолет и кинжал, на этом всё! Хотя Лукреция порой и поглядывала в сторону другого оружия, но тут уж на дыбы встал лично Родриго Борджиа, заявив дочери, что она и без того очень уж далеко отошла от образа благопристойной синьорины. Да и возможные шрамы никак не украсят лицо и тело той, кто уже теперь является одной из самых завидных невест Европы.

Вот и оставалось Лукреции упражняться в стрельбе, дырявя бумажные и деревянные мишени, да упражняться во владении тонким кинжалом, более всего подходящим её хрупкому телосложению. Правильный хват, основные движения, метание опять же. Контактный же бой пока шёл по остаточному принципу. Его время ещё придёт… если сама Лукреция не остынет к новому увлечению. Ай, кого я убеждаю то? Точно не остынет, с такими то примерами рядом. Я, Бьянка, Мигель, бывшие кондотьеры и бойцы кондотт — именно сей набор человеческий стал её окружением, среди которого она находилась почти постоянно и на которых стремилась походить. Вот и что в итоге могло получиться? Уж явно не домашняя девушка, ждущая замужества и даже не утончённая разбивательница мужских сердец. Вот хищница вроде Катарины Сфорца — это да, только менее развитая физически в силу природных особенностей.

— Хватит на сегодня! — прикрикнул я, заметив, что руки Лукреции заметно подрагивают после очередного выстрела.

— Но почему?

— А тебе что, объяснять надо? — прищурился я. — Или может будешь честна сама с собой и скажешь причину, по которой пора прекратить обучение стрельбе?

Тяжело вздыхает, но отмалчиваться явно не собирается. Положила разряженный пистолет на стол к трём другим, почти таким же, и заговорила:

— От отдачи начали болеть руки, а от этого очень сложно прицеливаться. Последний раз взводила курок медленнее, свезла палец. Не до крови, но неприятно. Но хотелось ещё…

— Разумное сдерживание, сестрёнка, не забывай.

— Помню всё, Чезаре. И то, что после этого с кинжалом тоже не надо учиться работать. Придётся вернуться к книгам. И не к тем, которые интересные.

— Для интересных тоже время найдётся, — не удержался я от улыбки. — И согласись, даже не самые интересные лучше, чем если бы тебя сейчас мучили, заставляя в сотый раз повторять фигуры танца или правила этикета, которые ты и без того неплохо знаешь.

Грустное выражение лица, но кивает, соглашаясь с разумными доводами. Да и верить этой тоске-печали не стоит — сестрёнка наловчилась изображать эмоции очень даже душевно для своего то юного возраста. Помогли тренировки, ой как хорошо помогли! Вот что значат изначально имеющиеся задатки, совмещённые с искренним желанием развиваться и совершенствоваться в привлекающем человека направлении.

Переключить вид занятий и заставить Лукрецию куда-нибудь переместиться — это отнюдь не одно и то же. Вот и сейчас, погрузившись в чтение, она нет-нет, да и сверкала глазищами в нашу с Бьянкой сторону. Ушки, небось, тоже навострила по причине естественного душевного порыва под названием любопытство. Ничего, это нормально, ей даже полезно привыкать всегда слушать и смотреть. К примеру, на тех же значимых торжествах из вроде бы случайного разговора можно много полезного узнать. Главное не перепутать, где тут действительно ценные сведения, а где специально подбрасываемая деза. На неё, знаете ли, и в этом времени горазды.

А поговорить с Бьянкой было о чём. Мы готовились к тому, чтобы ударить по Карлу Французскому, но и он с его верным «паладином», маршалом де Ла Тремуйдем тоже приготовил для нас, Борджиа, неплохую такую гадость за нашими же спинами. Это я, если что, о как бы вассалах Борджиа из семей Орсини, Колонна и прочих. Псевдопатриотический порыв, во время которого они, демонстрируя единение с нами перед лицом общего врага, действительно собрали немалое число солдат, да к тому же стянули их в несколько мощных группировок не слишком далеко от Рима. Типа армия Святого Престола, да под командованием Гонфалоньера Церкви Никколо Орсини ди Питильяно. Этому красавцу не впервой было переходить со стороны на сторону, а уж учитывая изначальное отсутствие симпатии к Борджиа и зависть к тем, кого мы поднимали как командующих… Результат понятен и естественен — он полностью лёг под наших врагов, среди которых имелись и его кровные родичи, наверняка получив много вкусных и щедрых обещаний.

Почему мы вообще дали им сконцентрировать свои силы в нескольких ударных кулаках? Игра на повышение, только и всего. Сначала выманить из-за крепких стен их фамильных твердынь, а уж потом, спровоцировав на определённого родя действия, ударить самим. Быстро, резко, жестоко. Да, неизбежны потери, зато потом гораздо легче будет выкурить остатки неприятелей из тех самых крепостей. Крепость ведь имеет ценность, когда она не превращена в руины, когда жители городов и окрестностей не ощутили на своих шкурах невзгоды пусть и короткой, но ожесточённой войны. Именно этого мы и хотели избежать, получив для себя новые земли, новые города и укреплённые замки без лишнего и ненужного кровопролития. Один или несколько целевых ударов и всё, финита. Такая игра реально стоила как свеч, так и некоторого риска.

— Наши враги готовы. А мы? — испытующе посмотрела на меня Бьянка. — Когда мы начнём?

— Сама знаешь. Как только отец окончательно будет уверен, что ещё один наш союзник не попытается уклониться от предназначенных ему действий. Тогда Гонфалоньер Церкви и перестанет быть таковым.

— И это будет…

— Я жду этого не сегодня, так завтра. Отец уверил меня, что или пришлёт кого-то из своих каталонцев или сам появится. Замок Святого Ангела не столь велик, особенно если ты один из его хозяев. А теперь ещё и поиск заметно облегчился по понятной причине.