Виктория быстро обернулась и оттолкнула от себя Мясоедова:

— «Удобнее»? Интересное слово. Может быть, ты и встречаться со мной начал, чтобы тебе было удобнее?

— Вика, — опешил Мясоедов, — я, наверное, неправильно выразился.

— Наверное! — перебила его Крылова. — То есть ты даже не уверен, правильно ты выразился или нет. Знаешь, мне кажется, ты выразился правильно. Точнее, ты сказал то, что и хотел сказать, что думал на самом деле.

— Да что я думал? — Мясоедов тоже начал злиться. — Ничего я не думал. Я думал, раз нам хорошо вместе, то и жить вместе — это логично.

— Логично, — фыркнула Крылова, — что ни фраза, то шедевр. Логично и удобно. Что может быть лучше? По-твоему, я должна быть счастлива?

— По-моему, ты могла бы на меня не орать, а спокойно объяснить, что тебе не нравится, — угрюмо отозвался Жора.

— Хорошо, я объясню тебе, что мне не нравится. — Вика вытерла руки и отбросила полотенце в сторону. Оно скользнуло по краю столешницы и упало на пол. — Я уже, конечно, большая девочка и не так романтична, как десять лет назад, когда оканчивала школу. Но тем не менее, если ты это вдруг не заметил, я все равно девочка.

Мясоедов вопросительно поднял брови, за что был тут же вознагражден новыми обвинениями:

— Жора, какой ты все же кретин. Девочка — это не та, которая не спала с мужчинами. Девочка — это та, которая еще верит, что среди них ей встретится порядочный.

— Ясно, — кивнул Жора, — я так в принципе и думал. Только я, значит, непорядочный получаюсь. И в чем моя непорядочность?

— В том, Мясоедов, что ты думаешь только о своем удобстве. Это же так удобно: сводил девушку разок в кино — и вот тебе сразу секс, потом утром проснулся — завтрак готов, пока кофе пил, уже посуда вымыта. А еще я стирать умею, гладить и полы мыть. Ты прав, Жора! Это действительно удобно и логично.

Жора вздохнул и вновь уселся на табуретку.

— Вот насчет секса я тебя не очень понял. Мне казалось, что это было взаимное желание.

— Взаимное, Жора. Мне двадцать восемь лет, и я нормальная женщина. У меня тоже может быть желание. Но это не значит, что я не хочу, чтобы ты за мной ухаживал.

— Ухаживал, — хмыкнул Мясоедов.

— Да, Жора, ухаживал! Это когда дарят цветы, приглашают на свидания, делают какие-то сюрпризы. А какой сюрприз будет у тебя? Ты вынесешь мусорное ведро? Понимаешь, Жора, — Виктория наконец перестала кричать и говорила совсем негромко, словно разговаривала сама с собой, — я хочу встретить человека, который будет добиваться меня. Добиваться не секса со мной, а меня как женщину, с которой он хочет прожить всю жизнь. А человек, который думает о том, как ему будет со мной удобно, мне не нужен.

Она вышла из кухни в прихожую, оставив Мясоедова сидеть на табуретке. Квартира была совсем небольшая, и ему было прекрасно слышно, как Виктория одевается. Он хотел встать, чтобы проводить ее, но затем решил, что так увеличивает свои шансы выслушать еще порцию неприятных откровений. Хлопнула входная дверь, в квартире стало тихо. Лишь из соседней комнаты негромко доносились попадающие через открытую балконную дверь крики мальчишек, с самого утра гоняющих мяч по двору.