А здесь… Сомнительно, что «Красный фонарь» попал под какую-то разборку. Что тогда остается? Сошедший с ума Череп, мелкий преступник, возомнивший себя крестным отцом? Если это действительно так, то нужно поставить придурка на место. А то глядишь, а он, почуяв волю, завтра пойдет с канистрой жечь «Золотой дракон».
Волк достал телефон, набрал номер. Звонил он не кому-нибудь, а главарю Адзума-кай — Череп выходец из той бригады.
— Монито, ты звонишь мне, чтобы вернуться к нам? — раздался безо всякого приветствия голос бандита. — Учти, я принимать тебя не буду. Даже потому, что ты теперь работаешь на службе, а потому что приносишь несчастья. А ты и сам знаешь, как важна в нашем днле удача.
— Нет, Тамура, — ответил Волк, голос его звучал жестко и требовательно. — Проситься к тебе я не собираюсь.
На другом конце раздался спокойный, чуть насмешливый голос:
— Значит ошибся номером?
— Не ошибся. Послушай, Тамура. Хотел с тобой по одному делу потолковать.
— Монито, ты же знаешь, что никаких дел у нас с тобой быть не может. Ты перебежчик. Узнает кто из старших, что ты мне звонил, вопросы уже ко мне появятся. А я, в отличие от тебя, верность семье храню и терять ее не хочу! — главарь рассмеялся, его смех звучал холодно и неприятно.
Волк почувствовал, как вены на висках начинают пульсировать.
— Череп — твой человек? — прямо спросил он.
— А к чему интересуешься? Монито, пойми, любой твой вопрос может обернутся против меня и моих людей. А я уже сказал, что не хочу подвергать семью опасности.
— Твоя семья при случае тебя же и съест, если понадобиться, Тамура. Так что не советовал бы тебе ей так дорожить.
— Монито, ты позвонил мне, чтобы нагрубить? Тогда наш разговор закончен.
— Постой, — Волку пришлось приложит массу усилий, чтобы взять себя в руки. — Я звоню не для того, чтобы грубить. Есть вопрос. Череп — твой человек?
— Ну допустим. И что с того?
— Его дела знаешь с «Красным фонарем»?
— Послушай, Монито, какие бы не были у него дела, про них я рассказывать тебе не буду. Тем более тебе. Ты сейчас цепной пес «Спрута». И тебе хватило наглости звонить мне и спрашивать про Черепа⁈
— Зачем он сжег идзакая? Это же не ваш стиль — уж я то знаю.
Некоторое время на том конце молчали.
— Что? Сжечь? Ты что-то путаешь, Монито. Я такой команды не давал. У нас был интерес в «Красном фонаре» и сжигать его нам уж точно не выгодно!