— Тоже мне проблема. Одной больше… Это вам не «ушибки».
— Фу, Антон Спиридоныч! Вы же директор детского воспитательно-образовательного учреждения! Термин «ушибки» — нетолерантный хейтспич. Как там рекомендовано?
— «Ментально травмированные». Как по мне, ничуть не лучше.
«Ментально травмированные», или просто «ушибки». Медицина не считает их достаточно больными, чтобы сдать Микульчику на опыты. Просто сироты с проблемами психической адаптации. К счастью, у нас их немного. К несчастью, они довольно проблемные. Достаточно, чтобы наша жизнь временами превращалась в хтонический пиздец.
— Эта девица сдаётся добровольно.
— В смысле?
— Подала официальное заявление, что хочет проживать в образцовом детском воспитательно-образовательном учреждении домашнего типа имени Макаренко.
— А что, так можно было?
— На основании федерального постановления номер какой-то, внутреннего распоряжения Государственной Ювенальной Службы, а также в согласии с решением объединения органов попечения учреждений временного содержания, несовершеннолетний гражданин Федерации может заявить о желании проживать в муниципальном воспитательном заведении. Наличие родителей и иных близких родственников учитывается при принятии решения, но их мнение не может служить основанием для отказа. Решение о принятии или отказе в таковом принимается администрацией учреждения на основании анализа ситуации в семье и рекомендаций психолога.
— То есть любой мелкий засранец, поругавшись с родителями, может прибежать к нам под дверь и потребовать взять его на содержание?
— Именно, — Клюся кивнула.
— Забавненько.
— Прецедентов почти не отмечено. Постановление было принято ещё при старой докобольдной ювеналке, когда изъятие из семей стимулировалось. Теперь не рекомендуется, но и не воспрещается. Оставлено на усмотрение администрации. То есть на твоё усмотрение, Антон, — сказала Клюся на случай, если я ещё не догадался.
Иногда мне кажется, что она считает меня милым, но туповатым старикашкой. А иногда мне кажется, что это так и есть. За одним исключением.
Ни хрена я не «милый».
— Не петляй, ты тоже «администрация», — буркнул я. — Если что, будем отдуваться вместе. И что там у этой девицы?
— Благополучная семья. Полная, мать-отец. Есть старший брат. Обеспеченные, приличные люди.
— То есть, это просто каприз… Сколько ей там лет?
— Шестнадцать полных.
— Каприз подростка? Не купили… Что там нынче не покупают подросткам, чтобы они обиделись?