Аннотация:
Новая версия романа. Молодой историк из России приглашен в старинный французский замок Курсийон. Требовалось всего-то изучить историческое прошлое новой дядиной собственности. Но работа с документами не заладилась с самого начала – и виной всему таинственное древнее зеркало в комнате под сводом башни. И вот, вместо того, чтобы изучать столетнюю войну по хроникам, историк сам окунается в вековую борьбу Англии и Франции. Непонятно только, на чьей стороне надо быть, чтобы выжить и вернуться в свое время.
Дмитрий Валерьевич Корниенко
Время Рыцаря
Как известно, многие любители и знатоки старины печальным образом сочетают в себе интерес к древним домам и предметам с поразительным нежеланием выяснять что-либо о судьбе, помыслах и намерениях их создателей и прежних владельцев.
Говард Ф. Лавкрафт
ПРОЛОГ
Италия, г. Ананьи,
Резиденция понтифика Бонифация VIII
7 сентября 1303 года
– Хворост и масло сюда! Жгите ворота! – не выдержал Гийом де Ногаре. Массивные створы трещали под натиском тарана, но держались, и лицо рыцаря, обагренное отсветом факелов, сводила судорога ненависти. Время от времени он забывался и начинал бить железным кулаком по ладони в такт ударам бревна. Это не прошло незамеченным, и стоящий рядом итальянец в дорогих доспехах осторожно произнес:
– Незачем так спешить… Дворец окружен. Ему не сбежать.
– Я должен быстрее убедиться, что он не улизнул, Скарра. Уже три года жажда мести сушит меня, и я даже подумать боюсь, что этот выродок перехитрил нас.
– Когда дело касается мести самому римскому папе – три года не срок… Впрочем, – добавил итальянец совсем тихо, – скорее вы боитесь подумать о мести Короля, в случае провала поручения Его Величества.
Нагаре резко повернулся, и глаза его запылали. Это был лишь отблеск огня, охватившего ворота, но итальянцу стало не по себе. А толпа осаждавших уже сгрудилась у арки, прикрываясь щитами от жара, и вновь возобновились удары тарана под громкие "ух!", задававшие ритм. Наконец горящие створки поддались. Рыцари – серые французы и цветастые итальянцы – хлынули во двор резиденции.
Предутренний сумрак уже позволял разглядеть, что ни единой души не появилось во дворе защищать понтифика. Тогда Ногарэ обнажил меч и указал им на парадный вход.
– Ломайте дверь, – сказал он топорщикам, пытаясь побороть неожиданно возникший страх. – Отступник должен быть там.
И на лестнице, и в коридорах дворца было пусто. Слуги, охрана – все попрятались или сбежали заранее. Ногарэ, первому ворвавшемуся в залу, сначала показалось, что и там никого нет, но искрами сверкнули вдруг в свете факелов бриллианты папской тиары. На троне, в полном одиночестве, с крестом и ключами Святого Петра в руках восседал Бонифаций VIII. Лицо его было застывшим, глаза смотрели прямо и твердо, и только тяжелый крест в пухлой руке заметно дрожал.
– От имени Короля Франции мы требуем твоего низложения! – крикнул с порога Ногарэ. – Отрекись или умрешь!
С минуту ничего не было слышно, кроме железного топота рыцарей, втягивающихся в зал и окружающих трон.
– И эти слова произносишь ты, Ногарэ? – сипло проговорил Бонифаций. – Что ж, тем достойней будет моя смерть, если она придет от еретика-катара, чей дед был сожжен на костре в Тулузе, а отец едва успел покинуть Монсегюр.