— Я… не… могу… ха-а…
(Документ 3.2)
— Почему в эфире ржут?
— Шеф, здесь Слон, простите, ваш Какалов такое тесто на броню лепит!.. Докладываю: они утащили Карапуза с собой. Жрут коньяк.
— Я ему уши отдеру. Фамилия?
— Шеф, не трудитесь, мы тут и так зубы точим на гада! Так сорваться с задания! Завидно, сил нет.
— Карту он снял?
— Ну конечно.
— Утром — ко мне. Не знаю, где я буду. Найдете. Снимайте слежение. Отдыхайте.
— Шеф, и коньячку!?
— Ну выпейте, выпейте. Ладно, волчата, флаг.
(Хором):
— Флаг, Директор Волчара!
— И пей круг, — тихонько добавил кто-то.
Глава 8
МИКРОБЫ И НОСТАЛЬГИЯ
Ой, мамочки! Их там… столько!.. И все шевелятся… И такие хорошенькие!
Луч света брызнул в глаза перевитому разноцветными лентами портрету Королевы Англии, висящему в зале церемоний погранично-патрульной школы, и Дону показалось, что портрет недовольно прищурился. Игра воображения, конечно.
Вообще-то, стояние по стойке “смирно” в течение двух часов само по себе способно вызвать галлюцинации. Особенно, когда ты затянут в парадную форму, у которой от редкого употребления по прямому назначению ткань не успела обмяться, и жесткий воротник жутко натирает загривок. В актовом зале было очень душно, несмотря на работающие в полную силу кондиционеры.
Похоже, ребята из инструкторского состава решили напоследок оторваться. Поскольку после сегодняшней церемонии вручения личных знаков и дипломов об окончании школы ни один инструктор уже не будет иметь права отдать ни одной кретинской команды. Стоящие навытяжку выпускники пополнят ряды группы Аякс и станут подотчетны только Директору Школы (в системе отношений “любимый учитель — нерадивый ученик”), Президенту и лично Большому Шефу Запада Хелен Джей Ларкин.