— Не вышло, — ухмыльнулся Алексей и спустил курок.

Пуля попала Дыбенко в лоб. Комиссар дернулся на стуле и мягко повалился на пол адмиральского кабинета. Его кровь, перемешанная с мозгом, потекла по паркету. Однако еще до того, как смолкло эхо выстрела, Павел вскочил на ноги, молниеносным движением выхватывая из кармана маленький браунинг, который, как и Алексей, носил теперь постоянно. Выстрелить он все же не успел. Снова грянул револьвер, и Павел отшатнулся, схватившись за правое плечо. Браунинг стукнулся о пол. Дверь тут же распахнулась, и на пороге с винтовками наперевес появились матросы.

— И это все? — спокойно произнес адмирал, глядя на Алексея.

— Простите, — отозвался Алексей, держа на мушке Павла. — Сделанное я считаю достаточным. Очень прошу вас сохранить жизнь рабочему депо Финляндского вокзала Павлу Сергееву. Я уверен, что со временем он раскается в ошибках молодости.

— Вы не видите опасности… — начал адмирал.

— Никак нет, — быстро произнес Алексей. — Павел прекрасно понимает, чем грозит широкая огласка известных нам тайн. Не думаю, что он опаснее остальных товарищей, которых хватают сейчас по всей базе.

— Хорошо, — чуть помедлив, бросил адмирал. — Судьбу Сергеева решит суд. Сдайте оружие, Сергеев.

Павел, белый как полотно, здоровой рукой снял кобуру с маузером, повернулся к Алексею и произнес:

— Этого я тебе никогда не прощу, Леха.

— Падаль убрать, — скомандовал Алексей матросам, — арестованного большевика обыскать и — в кабинет дежурного офицера, под стражу.

Когда Павла вывели, а труп комиссара унесли, Оладьин вышел из-за стола и крепко обнял Алексея.

— Ну, здравствуй, черт, — прогудел он, — Рад снова увидеть. Благодарю за службу.

— Рад стараться, — гордо ответил Алексей.

— Тяжело в каземате было?

— Недельку потерпеть ради такого дела можно, — улыбнулся Алексей.

— Мне Шульц докладывал, что ты к Черчиллю прошел, соблазнив его секретаршу, — ухмыльнулся Оладьин.

— Так точно.

— Молодец! Наш моряк везде пройдет.

— Рад стараться. — Адмирал наконец выпустил Алексея, и тот, вздохнув с облегчением, произнес: — С Черчиллем договорились обо всем. Кстати, не мог вам тогда, при Шульце, доложить, а потом времени не было. Черчилль будет премьером во время Второй мировой войны.

— Может быть, — поднял палец Оладьин, и Алексею показалось, что на его лице промелькнула досада. — Впрочем, расскажи-ка подробнее.