Глава 50. Спасение в рутине (Аэро Райт)

Следующие несколько дней тянулись бесконечно. Каждое утро Аэро начинал одинаково – с зарядки, состоящей из отжиманий, приседаний и упражнений с фальшионом. Правда без подзарядки фальшион постепенно слабел. Затем Аэро быстро принимал душ, пальцами расчесывал отросшие волосы и, переодевшись в чистую одежду, завтракал.

Автоматическая обслуга казалась ему примитивной, в ее устройстве не было ничего сложного. Под управлением Ноя маленькие роботы следили за тем, чтобы гостям было комфортно, а в пещерах чисто. Это объясняло, почему в комнатах и коридорах такой безупречный порядок. Даже криокапсулы как будто регулярно полировали до идеального блеска.

Несмотря на то что заряд фальшиона падал, Аэро все равно носил его с собой. Без оружия он чувствовал себя неуверенно и постоянно неосознанно поглаживал узорчатую рукоять. Даже когда клинок лежал в ножнах, Аэро чувствовал, как энергия покидает его.

Иногда он заходил в комнату к Ищунье и съедал ее порцию: Ищунье вкус местного питания не нравился, и она оставляла свою порцию капитану, предпочитая охотиться на крыслов, жуклов и прочих живучих тварей, которые однажды проникли в эти катакомбы и плодились тут в укромных местах.

Если Аэро заставал Ищунью у себя, они болтали. Правда, Ищунья от разговоров быстро утомлялась и большую часть времени предпочитала находиться одна. Без Маяка, она, похоже, деградировала, растратив все свои навыки общения. Впрочем, не одна Ищунья менялась.

Майра игнорировала Аэро. Стоило заглянуть к ней, как она торопилась уйти, протиснуться мимо него, выдав при этом какую-нибудь отговорку: мол, она нужна профессору, чтобы обговорить планы перезаселения Земли, или еще что-нибудь в том же духе. Аэро провожал ее взглядом: костлявая спина, худые плечи, – смотрел, как она удаляется в другую часть подземного лабиринта. Сперва он твердил себе, что Майра и правда занята, что еще не оправилась от всех злоключений, однако со временем понял: она попросту избегает его.

«Что я сделал неправильно?» – ломал он голову.

Сильнее всего злило, что он не мог задать Майре этот простой вопрос. Как только Маяки погасли, она полностью преобразилась, стала другой. Словно в ней что-то выключили. Знал ли ее Аэро вообще?

Он вспомнил их связь, скрепленную Маяками. Сны, которые были вовсе и не снами; то, как они сливались воедино, делясь мыслями, чувствами и воспоминаниями; чудовищное время, когда он не чувствовал Майру после того, как в нее ударила молния. Вспомнил, как наконец они встретились и как по ночам снова объединялись и беседовали в мыслях. Это были самые яркие дни в его жизни. И вот ничего не осталось.

В голове царили пустота и тишина. Сердце болело, как не болело никогда прежде. Эмоции, эти переменчивые и непостоянные явления, по-прежнему его пугали: приходили, лишали рассудка и способности мыслить трезво, а потом исчезали – как раз тогда, когда он в них нуждался. Аэро лишился дома, армии и теперь – любимой. Его словно мотало в безбрежной пустоте, как кусок камня, отколовшийся от планеты. Еще никогда Аэро не ощущал такого одиночества.

Чтобы не свихнуться, Аэро искал спасения в рутине. После зарядки и завтрака он наведывался к Ною и Дивинусу, справлялся, как там дела со Вторым ковчегом. Виник на связь не выходил, но и не продолжил Штерновы поиски. Главный корабль по-прежнему кружил на орбите Земли. Чего же Виник ждал?

Аэро поразмыслил над его последними действиями. Виник перевел пленников с Земли на борт корабля, где безопасней. Он также отвел войска от порога Первого ковчега, оставив лишь один отряд. Присмотревшись к изображениям с датчиков, Аэро узнал и бойцов, и их командира – все даже не из числа лучших. И это озадачивало.

– Подобные маневры предпринимают, когда чувствуют угрозу, – поделился соображениями Аэро во время очередного совещания у Дивинуса. – Отступают к более выгодным позициям. Судя по всему, Виник чего-то боится.

– И… чего же? – спросил Дивинус, неотрывно глядя на изображение звездолета. Он, как обычно, сидел во главе стола.

– Не знаю, профессор, – ответил Аэро, удрученно запуская пальцы в волосы. Корабль шел по орбите, обтекаемый корпус купался в сиянии солнца. Этот корабль, на борту которого остался его народ и где он провел первые шестнадцать лет жизни, сделался для него загадкой.

– Вот и я не знаю, – сказал Дивинус. – Это и беспокоит. Конечно, Виник боится не нашего нападения. Должен знать, что мы его армии не ровня.

– Согласен, – ответил Аэро. – Он отвел войска от нашего порога. Если бы боялся нас, то так не поступил бы. Что же его напугало?

Слова профессора повисли в воздухе. Тайна поступков Виника поставила в тупик всех, даже Ноя. Она – вместе с более темными тайнами сердца – преследовала Аэро остаток дня и не оставляла даже в ночи, когда он ложился спать. Для Аэро все в этой жизни утратило смысл и логику.

– Никаких изменений, капитан, – доложил следующим утром Ной.