Я подскочила с кровати и бросилась смотреть. От неожиданности ахнула, так и оставшись стоять с разинутым как у простушки ртом. Все пространство вокруг дома было усыпано, увито, буквально захвачено теснившими друг друга бутонами и раскрывающимися цветами, крупными, чем-то напоминающими лилии, белых, нежно-желтых и розовых оттенков. Разбитый вокруг дома сад превратился в благоухающий цветочный ковер, словно и не было вчера аккуратно подстриженного низкого газона. И даже на деревьях откуда-то появились лианоподобные растения с наливающимися бутонами.
- Что это? - не поняла я. - Откуда все эти цветы?
- Это ты, Алёна! Это ты, девочка моя! - кажется, у муженька приступ утреннего помешательства.
- Что я? - снова не врубилась я.
- Это ты! Твое влияние! Лес проникнут тобой, оживлен! За все это время он ни разу так не цвел! - никак не скрывал радости Ратмир и даже поцеловал мою сонную физиономию. - Произошла перестройка тебя и леса, взаимное проникновение!
Хотела бы я сказать, с кем у нас на самом деле было взаимное проникновение. Но лишь косо посмотрела на мужа и промолчала. Еще раз перевела взор на прекрасные цветы, неведомым образом заполонившими все пространство, судорожно перебирая в памяти уроки ботаники и названия видов растений с ускоренным развитием. Удивительно! Но еще удивительней было видеть Ратмира счастливым, таким безмерно воодушевленным и… лучезарным. Этим утром от него исходил будто бы свет, тщательно спрятанный внутри и теперь сумевший вырваться наружу. Я словно открывала мужа с новой стороны, всегда считая его замкнутым психопатом. А теперь... я смотрела вовсе не на цветы, а на его довольное лицо, губы, расплывающиеся в искренней улыбке, светящиеся глаза и была... неужели... счастлива?
Глава 28 - Пробуждение.
Несколько дней я посвятила изучению изменений, происходящих в лесу. Чувствовала себя гораздо лучше, легко двигалась и покидала дом. Опустошающая слабость и апатия растворились без следа, уступив место волне радостного оживления и эйфории от познания новых явлений жизни. Это не поддается разумному объяснению, но за короткое время лес действительно преобразился. Я бы сказала, что обогатился его видовой состав, а прежние растения стали проявлять нехарактерные для них свойства. Природа заиграла южными красками. Вокруг нордических правильных стволов завились пышным одеянием лианы. Повыскакивали раскидистые папоротники, местами образовал непроходимые островки бамбук. Повисли огромными листьями высокие тропические травы. Везде пестрили, светились, желтели, краснели и распускались ароматами цветы самых разнообразных форм и оттенков. Бутоны появлялись даже на деревьях, которые раньше казались холодными изваяниями.
Я сбилась со счета после трех десятков новых образцов, которые украдкой собирала для научного отчета. Многообразию форм не было предела. Складывалось впечатление, что произошла резкая смена климата и грандиозная перестройка видового состава местной флоры. Однако, если и наступило потепление, то его сложно было считать единственной причиной... Ратмир продолжал настаивать, что это я так влияю на лес. Он смеялся, что я сама как дикий цветок, строптивый и безумно прекрасный. Хоть мне и лестно было такое сравнение, но прагматичный ум привык искать другие причины. Правда, складывалось впечатление, что мой разум пытается раскусить твердый камень, никакой логичной причины я найти не могла...
В один день, когда я сидела на пеньке среди новых зарослей и тщательно записывала свои наблюдения в блокнот, меня сзади окликнул Ратмир.
- Смотри, дикий цветок, кто к тебе пришел! - обратился он ко мне. Хотела огрызнуться по поводу цветка, и особенно дикого... Кто-кто из нас дикий, так это точно не я! Но замерла... на полянку передо мной выскочил волт. Точнее... волтченок - с озорными бусинками глазками, перемазанный глиной и совсем по-волчьи, на карачках, он с любопытным сопением принюхивался ко мне, смешно раздувая ноздри слегка приплюснутого носа. Я тоже с интересом уставилась на диковинное создание. Потом не выдержала, протянула руку и потрепала ребенка за ухом, отчего тот взвился с радостным повизгиванием. И, не мешкая, приблизил ко мне свою мордашку и смачно лизнул меня языком вдоль всего лица.
- Ой, ой! - не успела я отпрянуть и теперь вытирала рукавом размазанные слюни. - Прости, дружок, я, пожалуй, не смогу сделать то же самое в ответ!
- Это Рэм! Похоже ты ему приглянулась! - засмеялся Ратмир. - Это младший сын Плата, уже не первый раз замечаю, что он подглядывает за тобой.
- Ах-х-х! - возмутилась я. - Тогда я тоже займусь наблюдением за таким очаровательным малышом!
- Уверен, вы подружитесь, - усмехнулся муж и пошел в сторону Файна, который звал его издали.
- Итак... - задумалась я. - Что же тебе предложить, Рэм?
Щенок сидел напротив, забавно подергивая небольшими, но все-таки по-волчьи острыми ушками. Я открыла свою сумку, в которую складировала находки и записи. На дне лежало два яблока, у меня не так и не прошла привычка поглощать эти фрукты в немереных количествах. Одно яблоко было зеленым, а второе красным. Я протянула Рэму сладкое красное яблоко, а ребенок немедленно сориентировался, схватил яблоко руками и откусил. Пожевал несколько секунд недоуменно, распробовав, а затем весело тявкнул и откусил второй раз.
- Понравилось? - улыбнулась я. - Смотри! Это яблоко. Яб-ло-ко! Одно яблоко красное. А второе яблоко зеленое, - сказала я, указывая на фрукты. - Ты понимаешь? Красное и зеленое! Покажи мне, что еще красное? Ну! Вокруг! Красное!
Строго говоря, обычные псы видят только синие и желтые цвета. Однако из разговора с Ратмиром я поняла, что волты обладают таким же цветным зрением, как и люди, не зря они используют многообразие красок на масках. Эволюция, я буду настаивать на этом. Но, может, Ратмир ошибается… Малыш недоуменно уставился на меня, похоже, наш язык волты вообще не понимали. Я притянула ближайший красный цветок, похожий на гигантский колокольчик, вид я не знала.
- Смотри! Это красное! Красный цветок. И красное яблоко! Красное, красное! - я улыбнулась, показывая пальцами на объекты. Потом не выдержала, достала чистый лист и красный грифель. Нарисовала быстро пятно и раскрасила штрихами. Тыкнула пальцем. - Красный! А это - зеленый! Что у нас еще зеленое?