— Чай — это листики на индийских кустах? — уточнил дядька в белом.

— Нет, — мотнул головой ведун. — Обычные полевые травы, животный жир, корешки. Ну, все то, что заваривают кипятком, если не нравятся «листики на индийских кустах».

— Кажется, я понял, — закивал мужик, но тут вмешался офицер и горячо заговорил, тыкая пальцем в бланк. Переводчик зачастил: — У нас мирный городок, в нем уже пять лет не случалось тяжких преступлений, и мы не допустим, чтобы кто-то ходил по улицам с мечом на ремне, как средневековый дикарь!

— Это написано здесь? — на всякий случай уточнил Олег у переводчика. Тот взял бланк, просмотрел, утвердительно дернул головой. — А кого обвиняют в ношении меча?

Переводчик вскинул брови, скосил глаза на лейтенанта.

— Если ножи и сабля найдены в машине, принадлежащей фирме проката и сданной в аренду леди Роксалане, — кого обвиняют в их ношении?

— Как вы оказались в машине?

— У вас есть заявление об ее угоне? Нет? Тогда не ваше дело.

— Что находится в коробке?

— Скажите, сэр, а хранение шоколада в Швейцарии законом не запрещено? — ухмыльнулся Середин.

— Шоколад, — повернувшись, развел руками переводчик.

Офицер побагровел так, что Олег искренне за него испугался: эдак недолго и в больницу загреметь. А то и прямо в морг.

«Морг! — словно кипятком обожгло Середина с головы до пят. — Там нет освященной земли!»

— Что с вами, молодой человек? — испугался переводчик. — Вы побледнели. Вам плохо?

Лейтенант, косясь на задержанного, торопливо содрал верхний край картонки, заглянул в коробку, выковырял несколько плиток:

— Schokolade!

— Морг! — приподнялся ведун. — Мне нужно в морг. Здешний наверняка маленький… В морг Люцерна!

— Я опять не понимаю, — покачал головой мужчина.

— Роксалана! Девушка, которая снимала номер, брала машину, с которой я встречался… Она пропала. Я уверен, что она находится в морге Люцерна.

Офицер похлопал переводчика по плечу, что-то сказал.