— Замечательно, — тут же улыбнулась она, да так заразительно и счастливо, что мне показалось что и мир вокруг начал светиться вместе с её улыбкой. Но оказалось мне не показалось и действительно, мир вокруг стал более ярким, и сквозь густые кроны и низкие тучи прорвалось несколько ласковых солнечных лучей. — Сразу и отправимся, — тут же продолжила она, — только нужно что-то сделать с этим идолом.

— А что с ним нужно сделать? — от оторопи, что вызвала первая часть её предложения о выдвижении, я сказал не совсем то, что собирался.

— Пока не знаю, но нельзя тут оставлять всё как есть, — сказала она и совсем по-детски поджала нижнюю губу.

— Понятно, — проговорил я и пожав плечами, просто ударил по идолу пятой своего посоха. Я совершенно не был уверен, что это сработает. Но стоило только пяте моего посоха прикоснуться к идолу, как он к нему прям прилип. На этом ничего не закончилось. С теми же звуками, с какими посох поглощал души, он начал поглощать и сущность, что была заключена в идоле. Сам звук при этом был заметно громче, но я не назвал бы его надрывным, скорее просто мощным.

Идол, из которого мой посох и высасывал таинственную сущность, покрылся белесым туманом. Он проступил так, будто это дерево потело или из его тела вырывали душу. Именно эту субстанцию с огромной силой и поглощал мой посох. Я уже думал, что так и будет продолжаться, пока посох окончательно не поглотит всё, что прятал внутри себя идол. Но нет, из этой белесой, и даже на вид противной субстанции начали пытаться вырваться души.

Со стороны это выглядело так, будто кто-то накрыл простынёй гигантский пень. При этом из него ещё и пытался кто-то вырваться. Это у них не особо получалось, но они пытались сделать это со страшной силой. Настолько страшной, что буквально рвали свои души, пытаясь вырваться из этих пут. И я смею предположить, что не из моих пут они рвались, а именно из пут божка, сущность которого сейчас и поглощал мой посох.

Судя же по силуэтам, которые пытались вырвать из божественного плена, то в основном это были души животных. Но и несколько человекоподобных душ я в этом безумном танце увидеть тоже смог. И если я ещё не совсем выжил из ума, а мои глаза не ослабли, то один дух своим видом и плотностью напоминал шамана. Того самого, что мгновение назад добровольно отдал душу своему богу. Ну что гад, чего не сидится на божественных закорках, куда ты отправил столько невинных душ.

Всё это действо происходило практически в тишине, кроме свиста с тихим чавканьем, больше ничего не разрывало тишину происходящего. От чего это все выглядело ещё противнее и просто ужасно. Но лично у меня, не было никакого сочувствия, ни к этому божку, ни к его последователям. Да, мне было жалко всех тех, кого они пустили под нож скармливая своему богу, но им я пока ничем помочь не мог.

Закончилось всё так же стремительно, как и началось. Просто, в один момент, посох резко усилил давление, или просто поглотил критическую массу сущности. После чего белесое полотно резко закрутилось и за пару секунд полностью втянулось в посох. Ель, пень которой использовали для идола, как-то протяжно и, мне кажется, даже с облегчением скрипнула, после чего рассыпалась трухлявой пылью.

Мой же посох, на этом своё действие не закончил. Стоило мне только упереть его пяту в землю, как от неё разошлась волна силы. Она подняла в воздух целую кучу праха. Её то он и поглотил, налившись черным цветом, а вокруг оголовья посоха вспыхнуло белое пламя. На меня же посыпались системные сообщения, читать их у меня пока не было времени, так как на меня удивленно и с явными вопросительными нотками смотрела целая куча глаз. Что удивительно, но на меня удивленно и с вопросом во взгляде смотрел даже крысиный король.

— Ну чего вы на меня так все смотрите, — сказал я, а сам отряхнул попавшую на меня еловую труху, — говорил же, что это просто особенность моего посоха.

— Да ну его в пень, — отмахнулся от меня Марк и направился к виднеющимся неказистым домикам туземцев. Не думаю, что там много чего ценного будет, если вообще что-то будет, но осмотреть нужно, прежде чем их сжечь.

— Теперь-то всё? — спросил я эльфийку, на что она только кивнула. — Это, конечно, хорошо, но сразу мы выдвинуться в нужную сторону не можем.

— Но почему, — удивилась та.

— Во-первых, — а этом моменте я прервался, и задал не то, что собирался, — а как тебя хоть зовут? А то общаемся, а имени так и не узнали. Меня вот Крилл, вон того мрачного бугая Мрак, а нашу красавицу Силана, а тебя как?

— Эллювиэль, — представилась она.

— Элии значит, — покивал я сам себе.

— Меня зовут Эллювиэль, — насупила она тут же.

— Хорошо, Эллювиэль, — печально вздохнул я, — согласись, что пока мы будем выговаривать твоё имя, нас убить успеют, раза по два.

— Эм, — не нашлась она, что ответить на мои слова.