— Что насчет моих глаз, Амали?
— Ты не можешь продолжать попытки меня обмануть, Кайм, — просто говорит она. — Ты что-то другое.
Она пристально смотрит на меня. Ее губы неодобрительно поджаты. Она скрещивает руки.
Мне действительно нравится, когда она так на меня смотрит.
Как могу скрыть от нее свою правду, когда она сидит на мне с таким выражением на прекрасном лице?
— Хорошо. — Поднимаю ладони вверх — небольшая уступка. — Я ненормальный. Мы оба это знаем. Я искал ответы за последние двадцать зим и ничего не нашел. В отсутствие какого-либо логического объяснения определяю, кем я являюсь в этом мире. Просто человек.
— Человек… — Она медленно оглядывает меня с головы до ног, как будто не веря моим словам. — Кому приходится прятаться от мира, кто убивает, чтобы зарабатывать на жизнь. Ха. Ты совсем не простой.
— Я отталкиваю тебя, Амали? — Я снова называю ее по имени, наслаждаясь его звуком, когда слоги скатываются с моего языка. Хотя уже знаю ответ, я хочу услышать его из ее уст.
— Твой внешний вид не… не отталкивает меня. — Она слегка наклоняется вперед, и внезапно я чувствую легкий намек на влагу на моей рубашке. В капюшоне ее милого бутончика есть металлический пирсинг, несомненно, дворцовый сувенир. Она трется об меня, ища собственного удовольствия. Ее губы слегка приоткрываются, позволяя мне взглянуть на ее блестящий розовый язык. Ее зрачки расширяются, а нижняя губа дрожит, когда она медленно вздыхает. — Деревня горит, и там слишком много мертвецов, и я все еще не знаю, могут ли мои люди попытаться убить тебя, когда мы выйдем на улицу, что было бы катастрофой для них, но я не могу остановить это, это… — Она потирается немного сильнее, вонзая крошечное металлическое кольцо в мою плоть.
Я не могу сдержать улыбку, которая медленно расплывается по моему лицу. Она просто ничего не может с собой поделать, не так ли?
По моему телу разливаются волны тепла, разрушая ледяные чары.
— Не останавливайся, — протянул я, упиваясь ею с головы до пят, наслаждаясь ощущением ее тела, наслаждаясь властью над ней.
— Я-я не могу.
Моя улыбка становится шире.
— Сними.
— Ч-что?
— Мою рубашку. Сними ее.
— Ох. — Внезапно выражение ее лица меняется. Ее невинность превращается в хитрую уверенность. Как будто она только что осознала свою власть надо мной.
Она замирает. Ее руки опускаются на край моей рубашки. Сначала она медленно поднимает одежду, дразня меня видом своего гладкого живота.
Мой взгляд опускается. Я вижу блестящие розовые лепестки ее плоти. Над ее входом сияет тонкое золотое кольцо. Я ласкаю его подушечкой большого пальца, продолжая прикасаться к нежному бутону ее клитора.