И тут на бетонных ступеньках послышалось тихое шарканье чьих-то ног. Хауэлл замер, стиснув зубы. Главное не дергаться, а то человек занервничает и откроет огонь… Хауэлл медленно раздвинул руки и, стараясь не прижимать их к телу, обернулся.

— Привет, — прошептала Скотти.

Хауэллу страстно хотелось ее задушить.

— Что ты сделала с проклятой лодкой? — процедил он сквозь все еще сжатые зубы.

— Не волнуйся, все в порядке. Она увязла в грязи и не сдвинется с места.

— Если ее не будет на месте, когда мы вернемся, я тебя утоплю. Клянусь!

— Ладно, пошли. О’кей?

— Вытри ноги, — прошептал Хауэлл, указывая на коврик у двери. Он тоже вытер ноги и вошел вместе со Скотти в помещение. Хауэлл прямиком направился к стене, завешанной картами, и осветил их фонарем.

— Это та же карта, что я видел в городе, только в более крупном масштабе, — пробормотал он.

В углу стояла дата: 1969 год.

Хауэлл осветил другие карты. Одна оказалась картой штата, другая — округа, обе были недавними. Больше ничего Хауэлл не обнаружил.

Он пошарил тонким лучом света по комнате: кожаный диван, несколько стальных стульев, чертежная доска, которую он заметил еще днем… Возле стола стоял высокий, массивный шкаф. Ящики были незаперты и неподписаны. Хауэлл начал с верхнего: в нем лежали фотографии озера и плотины, сделанные с воздуха. Он принялся выдвигать ящик за ящиком: чертежи турбин, архитектурный проект дома Сазерленда, еще несколько фотографий озера и городка, та же карта 1969 года, только в меньшем масштабе… В ящике хранилось несколько таких карт: Хауэлл вынул одну. Оставался еще один ящик. Хауэлл молил Бога, чтобы хоть там что-то нашлось.

Он еще не успел полностью выдвинуть ящик, а уже увидел уголок карты. На нем значилась дата: 1936 год. Топография была совершенно чужой: Хауэлл не мог отыскать ни одного знакомого ориентира. Наконец его взгляд снова скользнул к тому месту, где стояла дата. Рядом была указана сеть координат. Хауэлл поспешно сравнил их с координатами на карте 1969 года. Они оказались идентичны. Ему хотелось закричать от радости.

За спиной Хауэлла вдруг резко хлопнула дверь. Скотти невольно вскрикнула.

— Что? Что такое? — громко сказал Хауэлл, направляя на дверь тусклый фонарь.

— Это ветер, — пролепетала Скотти. — Наверное, он подул, и дверь захлопнулась. О, господи, по-моему, у меня штаны мокрые.

Вверху на холме, где-то возле дома Сазерленда, залаяла собака. Маленькая собачонка, шавка. Хауэлл поспешно сложил обе карты и засунул их за пояс джинсов, под свитер. Затем быстро пошарил по комнате фонарем, чтобы убедиться, все ли на месте. Лай приближался.

— Пошли отсюда, — сказал Хауэлл.

Скотти открыла дверь и выглянула наружу. Хауэлл скинул ее руку с дверной ручки и вытер поверхность перчаткой.

— Извини, — прошептала она.