— Да.

— Что ты сказал?

— Да, я готов!

Какое-то время Ворона смотрел на Теодора, люто вращая красными глазными яблоками, потом отпустил руку и шагнул назад. Внешность его мигом переменилась: волосы потемнели, как и глаза, и он обратился тем самым Раду — живым другом Санды, каким был до того, как пропал в Омуте.

— Я прощаю тебя, — кивнул юноша. — Иди.

И Тео, спотыкаясь, рванул прочь. Внутри все дрожало и переворачивалось.

Король встряхнул часами: уже половина времени прошла.

«Скорее! Что все это значит? Что же?»

— Ну, Тео, догадался, кто я?

«Он — Король Пик, это же ясно. У него черные волосы и глаза, в песочных часах — черные сердца. Ответ — Король Пик? Так?»

Король Червей приподнял бровь, постукивая по часам.

— Я такой же, как они все. — Он обвел глазами зал. — Во мне и в людях много общего. Можно сказать, у нас одинаковая суть.

Тео услышал за своей спиной вскрики: в зеркалах пылали костры, где-то улюлюкали и кричали: «Ты — ненормальный, понял? Кивни, урод!», и эти вопли были до боли знакомы. «Урод!», «тварь!», «мразь!» — от криков по телу пронеслась волна ярости, всколыхнулись старинные обиды, уже позабывшиеся, но гнившие внутри все эти годы. Тео слышал, как над ним издеваются. Как дети плюются и хохочут, заставляя его встать на колени перед Думитру. «Ты — сын колдуна. Об этом должны знать все. Все люди в Изворе и не только в нем. Тебя будут узнавать. Поверь. Я об этом позабочусь».

Посреди пышущего пламени, лизавшего черную ночь, стоял Телу. Маленький, щуплый, с синяком под глазом. Он потупился, не смея поднять глаз, и что-то мямлил. Боялся посмотреть в сторону Тео. Открыть рот и сказать: «Прекратите!» Тео двинулся прочь, не в силах больше слышать ядовитые, мерзкие вопли, но вдруг различил:

— Подожди…

Он оглянулся.

Маленький Гелу смотрел ему вслед. Лицо растерянное, бледное.

— Что? — зло бросил Тео.

— Прости.

Теодору почудилось, он ослышался. Вдали все еще слышались крики и смех, и вдруг раздался дикий вопль, от которого мурашки побежали по коже. И Теодор узнал в нем свой собственный.