— Квинс, на одиннадцать часов одиночная цель, дистанция двести! — крикнул Седрик вместо извинений. И тут же добавил: — Отставить, групповая цель!
Сержанты остановились, схватили луки и стали посылать стрелу за стрелой в указанное место. Как же неточно они стреляют! Очков-то нет… Попробовать, что ли, корректировщиком поработать… Нет, только запутаются. Может, лучше все-таки бластером… Но приказ…
— Отставить стрельбу! — принял решение Седрик. — Приготовиться к рукопашной! Бегом марш! Карпентер, чего застрял? Не отрываться резерву, не отрываться!
Они бежали к кромке проклятого чернолесья. Ноги больше не погружались в пепел по щиколотку, здесь сожгло только верхний слой почвы, под ним угадывается твердая поверхность. Это хорошо, так бежать гораздо легче.
Очки предупредили о летящем камне. Седрик дернул головой, камень чиркнул по шлему и улетел куда-то вдаль. А через секунду в обратном направлении полетел нож. Пучеглазый пращник выронил оружие, схватился обеими руками за горло и стал еще более пучеглазым. Затем упал и умер.
У входа в тоннель их чуть было не смело потоком обезумевших человекообразных. Хевен не удержался на ногах, упал. Седрик закрутил веерную защиту, перешагнул через Хевена и пошел вперед. Устав уставом, но сейчас он в первую очередь мастер меча, сатанинская мясорубка, и лишь во вторую очередь командир, чье место сзади, потому что командира надо охранять. Но сейчас охранять надо не его, а этих придурков недоделанных. Милосердие, мать вашу бога в душу!
— Говорил же дебилам силы беречь! — прохрипел Седрик. — Все назад, я их задержу!
Еще один камень ударил по шлему, на этот раз Седрик его не заметил и не увернулся. Ничего, пронесло. Вот только рука уже свинцовая, говорил же Слайти, тренируй левую, тренируй, мудило…
Сатанинская мясорубка остановилась. Не потому, что кончились силы, а потому что отпала необходимость изображать мифический вертолет с мечом вместо лопастей. Седрик выстоял. Теперь перед ним громоздилась целая баррикада из мертвых и умирающих эльфов. Живые эльфы прекратили самоубийственную атаку, их поток разбился о воинскую доблесть и выдающуюся боевую выучку капитана Мунлайта, как грязевая лавина разбивается о скалистый отрог. Вот и хорошо.
Седрик обернулся и увидел, что сержант Хевен по-прежнему лежит в той же позе, как упал. А череп его раскроен томагавком.
— Ну что, долбоебы вы мои милосердные! — обратился Седрик к сержантам. — Вперед, за Хевена!
— За Брайана! — сипло выдохнул Квинс.
Седрик вспомнил: Хевена звали Брайаном. Все точно, сержант Брайан Хевен. Бывший сержант. Бляди беложопые!
— Мунлайт, не геройствуй! — произнес в наушнике Слайти. — Ты не на лихой лошади.
— Я всегда на лихой лошади, — возразил Седрик. — Она как бы подразумевается.
— Я тебе сейчас подразумею! — пообещал Слайти.
— Что-то связь совсем плохая, — сказал Седрик.
Слайти обозвал Седрика содомитом и заткнулся.
— Пошли! — обратился Седрик к бойцам. — Отдохнули и хватит! Пленных не брать! За Брайана!
Они вошли в темный и пустой коридор. Седрик приотстал — человеку в очках в таком месте лучше держаться сзади.