- И вам доброго дня...
- Игорь Олегович, - подсказал майор.
- Пройдёмте, гости, в мою скромную комнатку, поговорим о делах наших насущных или желаете в баньку сначала?
- Вот, людей моих, что в ботике, можно и в баньку. А мы вечером сходим, а сейчас, Василий Михайлович, давайте сразу к делу, - Матусевич выразительно потряс занятой объёмным свёртком рукой.
Воевода это заметил и, усмехнувшись, повёл гостей в острог.
- За подарок такой благодарен премного, а князю Ангарскому, Вячеславу Андреевичу, передай от меня сердечную благодарность и почтение, - Беклемишев рассыпался в благодарностях, попутно думая о том, что же отдарить, в свою очередь, князю.
- Василий Михайлович, мы с вами заключили договор о взаимной дружбе, - перешёл к делу Матусевич. - Теперь нам нужен новый договор...
- О границах, вестимо? - осведомился воевода. - Ведь токмо речная граница прописана, а сего мало, что о восточных украйнах?
- Нет. Пока рано о тех границах речи вести. Наши украйны не определены до сих пор, пока что оставим это, воевода? Князь Сокол хотел бы, чтобы ты, воевода енисейский, рассказал бы в Москве то, что княжество Ангарское готово сдавать Московскому царству это, - Матусевич брякнул о стол увесистый кожаный кошель с заранее распутанными тесёмками. Как и хотел Игорь, из кошеля высыпалось немного золотых чеканных монет Ангарии, покатившись по широкой крышке стола. Игорь ожидал увидеть жадный блеск в глазах воеводы. Но нет! Беклемишев, лишь удивившись монетам, взял одну из них, что почти докатилась до него, осмотрел её, да поцокал языком. Но ни в жесте его, не во взгляде не было и намёка алчности. Что же, миф о повальной продажности царских чиновников ещё не обрёл почву для себя, ожидая лучших времён.
- И это, - продолжил уже деловым тоном майор, раскатывая шкурки соболя, чернобурой лисицы, горностая и куницы.
- Выделка хороша, ишь как мех играет! - кивал воевода играя на руках мягкой рухлядью - основой московского бюджета.
- Так се говорит о том, вы готовы давать ясак и пойти под высокую руку царя московского, государя самодержца всея Русии? - недоверчиво посмотрел на Матусевича воевода.
- Нет. Это нам без надобности, - отрезал Игорь. - Нам нужно, чтобы Енисейск не чинил препятствий проходу наших караванов по Енисею. Ещё пропускал бы охочих людишек с Руси до нас.
Воевода кивал, а Матусевич, сделав паузу, продолжил:
- А ещё мы хотим менять золото и меха на людей.
- Людей? - искренне поразился Беклемишев. - Государь наш, Михайло Фёдорович, силы свои кладёт для вызволения полоняников наших из магометанской неволи! Выручить их, кого нехристи увели в полон, - начал закипать воевода, - а ты хочешь, чтобы мы разбойному племени уподобились?! Что бы учинили рабскую торговлю?
- Погоди, воевода, - начал было майор, но был прерван очередным взрывом праведных эмоций енисейца.
- Не может государь наш торговать своими подданными, аки цыплятами! Пошто се? - небрежным движением руки Беклемишев отпихнул подальше от себя меха.
- Не нужны нам рабы, люди нам надобны. Не можете своих - понятно, мы возьмём литвинов, ливонцев, ляхов, финнов - людишек с порубежья московского.
- И какова цена подушная будет? - хмуро спросил после некоторой паузы воевода.