Искоренитель ничего не ответил, лишь хмыкнул, будто услышал нечто смешное. Он обернулся к коллеге, стоящему возле десятка установок «Огненной купели» на достаточном отдалении, чтобы не мешать переговорам с клириками.
— Давай! — махнул рукой член ордена, дублируя жест криком.
Чародей у «Купелей» кивнул в ответ и повел руками в стороны. Активация боевых магических установок для чернокнижника — плевое дело. Главное, не запутаться в каналах эфира и не перегрузить одну, иначе придется потратить немало сил и времени, чтобы исправить последствия возмущения.
Засветились алым огнем символы на боевых плитах. Красное пламя на них подожгло руны, и только спустя долгую минуту подготовки установки задрожали от мощных толчков. Магические снаряды хоть ничего и не весили, но энергия на старте была такой, что тяжелую «Купель» все равно отбрасывало на миллиметр с каждым выстрелом.
Гул пламени, устремившегося в небо алыми росчерками, оглушал. От жара приходилось закрывать лицо, но магия работала, оберегая чернокнижника, управляющего этим чудовищным оркестром. Каждая установка выплевывала снаряды в определенном порядке, чтобы драгоценные артефакты не перегрелись и не повредились от резонанса.
— Вот и все, — вновь обернувшись к клирику, подвел итог искоренитель. — Считайте, ваших врагов больше нет.
Брат Крови не ответил, внимательно глядя за происходящим в лагере противника. А посмотреть было на что.
Первые снаряды прошли по широкой дуге и теперь стремились к земле, оставляя в небе четкий дымный след. А навстречу им поднимались октаэдры зеленого света. Созданные чародеями Крэланда щиты пульсировали, мерцая то ярче, то бледнее. Их становилось все больше, пока не оказалась покрыта вся территория лагеря.
А потом красные снаряды упали на зеленые поля. Грохот взрывов донесся до людей Аронии, от ярких вспышек щурились. Но все равно все глядели в сторону вражеского лагеря.
А там, казалось, само пространство плавится от мощи приведенных в движение стихий. Из пламени вырывались чудовищные протуберанцы, жадно облизывающие почву, спекая ее до состояния камня, а кое-где обращая в полыхающую магму.
Искоренитель хмыкнул вновь, когда вспышки новых ударов прекратились. Там, где был лагерь Крэланда, сейчас висело черное облако сажи, и оставалось ждать, пока оно осядет. Тогда уже можно будет пустить вперед бойцов Аронии — чем больше будет свидетелей мощи Аркейна, тем сильнее будут позиции ордена в грядущих переговорах с капитулом.
Выжженное пятно вокруг эпицентра атаки едва заметно чадило — расплавленная почва горела, лопался камень, дрожал раскаленный воздух. Но вот подул ветер — естественный, не магический, и взорам наблюдателей открылся…
Совершенно целый лагерь. Зеленые щиты исчезли, и теперь их место занимала постепенно проступающая из смога эмблема. Вот обнажился внешний круг, от которого тянулись линии контура узнаваемого женского тела. За ними проступила голова, лишенная лица, но венчающаяся звериными ушами.
— Это что такое?! — со злостью брат Крови схватил искоренителя за ворот плаща и встряхнул так, что у того зубы лязгнули. — Что это такое, я тебя спрашиваю, ублюдок?!
Но ответить искоренитель не успел. Эмблема Марханы вспыхнула ярче, поднялась в воздух и, повернувшись к отряду теократии, выплеснула поглощенную при атаке магию.
Внешне это никак не проявилось. Неодаренные вообще ничего не заметили до самого последнего момента, когда стало поздно. Эфир, расположенный между лагерями крэландцев и аронийцев, просто, казалось, слегка дрогнул. А лагерь теократии пошел короткой рябью, чтобы через секунду все находящиеся в нем обратились в застывшие каменные изваяния.
Богиня магии явила себя миру.
Брат Томаш лежал в кровати, глядя в потолок. Он почти не моргал, слепо смотря прямо перед собой, пока руки машинально перебирали небольшие четки, вырезанные из простого дуба. На них не было ни чар, ни рисунков, всего лишь деревянные кругляши.
Старший брат Райога раздумывал, и никто из его приближенных ни за что не догадался бы, о чем мыслит столь сильная и влиятельная фигура Крэланда. Сам Томаш велел не беспокоить его этой ночью, перенеся даже самые важные вести на утро.