— Хорошо, скажи Гореславу, пусть две сотни нанимает и в своем остроге сажает, оружие и припасы для осады мы ему подкинем, но чтобы ни один воин Казмира мимо его острога не прошел — согласился я, ведь тысяча гривен серебра, это конечно много, но я могу лишиться вообще всего, даже головы.

А еще меня беспокоили люди Радмира, если братец поймет, что я потерял хватку и удачу, то он может меня прирезать и всю казну себе прихватить, поэтому пусть идет в море и там купцов грабит. На мощь стен недо-крепости Гореслава я не надеюсь, но германцы по крайней мере там остановятся, или оставят часть войска. Много сюда воинов не придет, им нужно будет антских вождей контролировать, чтобы не сбежали, охранять границы от Хунну и того, я думаю, что пять-шесть сотен воинов как раз и придут, те самые профессионалы, что есть у Казмира.

Вот я уже в голове прикинул план войны, немного сдержим врага на Славутиче у стен острога Гореслава, потом немного сдержим врага у стен острога Бажены, туда тоже сотню воинов посадить можно, а до Полотска меньше половины дойдет. В наших болотах они все и передохнут, правда не сразу, сначала кони, а потом и германцы. А еще Арх, мне нужен этот проворный парень, как быстро он дослужился до командира эскадры морских разбойников.

Арха я отправлю вниз по Днепру, или по Слувутичу как тут Днепр называют пусть спуститься до порогов и продаст пару десятков сабель новых и наконечников для копий кочевникам. А местные кочевники, что пороги стерегут обязательно поинтересуются, от куда такое оружие, вот тут то мой Арх и должен сработать. Он должен сказать, что есть за болотами княжество где правит князь Чеслав и вот такие дивные сабли он производит для великих воинов, но злой самозванец, что называет себя вождем всех германцев Казмир, не дает торговым судам ходить к царям много уважаемого народа Хунну. Посмотрим, как долго Казмир проживет после такой информации.

Мы успели форсировать реку Янтарную еще по льду и поехали на юго-восток напрямик через лес к селению Бажены, а за нашей спиной уже текли несмелые ручейки таящего снега, все идет весна.

Я не знаю когда тает снег в Беларуси, и поэтому просто начал считать, что наступил март. Хотя тут не все так просто. Вот местные тоже делят год на месяцы, но на лунные месяцы и по разному называют их, но вот четко говорят: «через луну». Это означает почти как через месяц, но лунный месяц. То есть полный оборот луны, это двадцать восемь дней, вот все местные довольно точно считают отрезки времени года по лунным месяцам и получается, что в современном мире 13 лунных месяцев в году, а не двенадцать как у нас. 365 дней делим на 28 и получаем 13 месяцев и еще один день, день Перуна или день весеннего равноденствия, то есть просто праздничный день. И вот я ехал и думал, о том, что какие то ученые в 21-м веке нашли еще один тринадцатый знак китайского зодиака, получается, что местный календарь более точный и сразу рассчитан на 13, вот же удивительные вещи тут имеются.

Всю дорогу Цветана ехала молча, я сказал, что отправляю посольство к её отцу, и предложил со мной прогуляться, так сказать, проводить послов, забрали всех её охранников, теток, что помогали одеваться и раздеваться и тронулись в путь.

На лошадках было идти самое то. Красота, если пеший переход мы делали всего по 25 км в сутки и этот отрезок пути назывался «ристалищем», то есть один суточный пеший переход. То на конях мы делали два ристалища в сутки и до Бажены добрались за двое суток. Это небывалая скорость передвижения.

Сутки просидели у Бажены, я отошел в болото и откопал свое ожерелье. Я его спрятал давно, на второй день как пришел на эти болота, потому что не знал как обернется моя судьба сдесь, а вот теперь пришло время достать символ власти.

— Бажена, собирайся — сказал я старейшине — на обратной дороге мы забираем тебя со всеми людьми в Полотск, тут останутся десяток воинов, охранять селение и торговать с песьголовыми. Сколько у тебя сейчас людей.

— Почти две сотни — ответила Бажена — но в основном бабы и дети, мне зимой песьеголовые сами детей своих приводили и просили купить, так я всех забрала, товаром отдавала и запасами. А еще два рода вендских прибились, что по льду через болота прошли.

— Не переживай, я тебе в Полотске работу найду, там много работы и вместе жить безопаснее, у нас тут очередная война намечается, а там река и корабли, если что и рыба будет и товары привести из стран заморских сможем.

— Да я поняла все, давно поняла, что не оставят нас в покое, ты железо делать начал, а сам того не ведаешь, что тут за десяток наконечников для стрел можно девицу купить, а за топор десяток здоровых рабов песльеголовые продадут — произнесла Бажена. А ты тут торговлю с ними как с равными наладил, неж-то будут такое соседи терпеть, они ведь местный народец вообще за людей не считают и дерут с них в три шкуры за каждый железный наконечник стрелы, а ты другой.

— Я такой же как и все, я просто пока людям верю — сказал я — пока они соблюдают те правила, что я указал вождям племен, я с ними торговать буду как с равными, но если кто посмеет на моих людей нападать, перережу всех, не пожалею ни стариков, ни детей. И это не я такой, это время такое, выживает сильнейший.

— А что весту свою выгоняешь — спросила Бажена — или сама уходит.

— А ты что заметила — спросил я.

— А как же, вон смотри она тут уже день сидит, а на тебя не смотрит, а бабы твои с самострелами с тебя глаз не сводят, того и гляди сейчас на слюну изойдут все.

— Так это воины мои, им положено так на князя смотреть.

— Вот ты дурной князь — захохотала Бажена — ты бы избавился от них, а то они тебе всех вест распугают, вон эта Цветана бежит от тебя как нечисть от огня.

— Да пусть бежит, если боги порешат, так назад вернется.