— Ну, для начала, ты слишком мил. Девчонки всегда западают на засранцев. С таким лицом, как это, ты должен работать усерднее, чтобы заставить их хотеть твой член.
Его губы непривлекательно кривятся.
— Ну, спасибо.
Я иду за ним в душ.
Зик Дэниелс стоит под струей воды, пар поднимается вокруг него, когда он моет свои черные волосы. Увидев меня, он хмурится, поворачивается лицом к кафельной стене душевой, подставляя нам свою массивную спину.
Его татуировка, восходящий Феникс, окруженный географическими точками, тоже мрачно смотрит на меня.
— Дэниелс, скажи новенькому, что девчонки любят встречаться с придурками. — Этот засранец меня игнорирует, но я подшучиваю над ним, всегда шучу, такой я парень. — Ты хотя бы скажешь ему, что он слишком мил с женщинами?
Тишина.
— Ты же знаешь девушек, им нравится, когда ты…
— Гандерсон, оставь его в покое, черт возьми, — наконец, говорит Зик, кряхтя.
Господи, такой угрюмый этот парень.
— Ты сегодня куда — то идешь, Дэниелс?
Он снова хрюкает, потирая подмышки.
— Скорее всего, нет.
— Почему? Ты смотришь «Простушку»?
Зик скребет волосы, подняв руки над головой, и слегка поворачивается, чтобы взглянуть на меня прищуренным глазом.
— Гандерсон, почему ты суешь свой нос не в свое дело?
— Ну, так значит да?
— Нет, тупица. Я смотрю то, что, блядь, хочу смотреть.