Всего четыре починки дали первую прибавку к навыку, удивив и обрадовав девушку. То, что ремонтное дело при желании улучшается довольно быстро, она знала, но не думала, что настолько. Впрочем, это было закономерно: изнашиваются вещи постепенно, а на создании чего-либо нового ремонтник не может качать профессию, ему попросту нечего создавать. Меньше возможностей – выше скорость.
Вот только в случае Хэйт возможностей была тьма тьмущая, ремонтная мастерская Гэхарта не пустовала ни минутки, с заказами приходили десятки и десятки игроков. И, хотя починкой высокоуровневых вещей она заниматься не могла, для нее находилось вдосталь работы.
Бодрость за этим занятием таяла намного быстрее, чем при готовке. Поэтому Хэйт то и дело усаживалась на отдых и перекус. Не будучи жадной, она и с мастером делилась, хоть и не сомневалась, что он может позволить себе самую дорогую еду в этом городе, с его-то количеством заказов.
Через пару часов в таком убойном темпе еда закончилась, даже воды во фляге, и той осталось на один глоток. Хэйт проверила прогресс навыка: 1.8! Да она, часами напролет суетясь у очага и вертелов, кулинарию только до 4.6 повысила. Девушка вскочила с табурета, забегала по мастерской: нужно больше заказов, больше!
– Притормози, ученица, – гаркнул Гэхарт. – Спешка в работе вредна. Если ошибешься, то сломаешь вещь, вместо того, чтобы починить. В этом случае придется тебе не только возвращать плату за ремонт, но и компенсировать стоимость предмета.
На Хэйт как ушат холодной воды опрокинули.
– Да, мастер, – закивала она. – Вы абсолютно правы. Если можно, я закончу последний заказ и отдохну.
– Что я, зверь какой, девицу держать взаперти? – насупил брови мастер. – Иди, конечно. Развейся.
Хэйт простучала молоточком железной шлем, выправляя вмятину. Услыхав о риске поломки и выплате неустойки, она стала крайне осторожной и внимательной. Завершив работу, распрямила плечи, потянулась. Трель оповещения пришлась, как никогда, кстати.
– Я вернусь попозже, мастер, – отдавая мастеру готовый шлем, пообещала Хэйт. – И продолжу трудиться.
Гэхарт повертел шлем, удостоверился, что починка прошла успешно, отнес его к стойке готовых изделий. Подошел к Хэйт, взял ее за плечи, развернул к выходу и вытолкал за дверь.
– У меня мастерская, а не темница, – грозно выговорил мастер. – Пока как следует не отдохнешь, возвращаться не смей!
Откуда ему было знать, что от него упертая девушка отправится в трактир, к вертелу и жаровням?…
– Сорхо обидится, – рассуждала она по дороге. – Если узнает, что он оставил мне такую дорогую кухню, а я почти ею не пользовалась!
Вставать рано утром и ехать в училище было пыткой. Дождь за ночь прошел, но оставил после себе лужи и сырость. Вероника выпила чашку горячего, крепкого кофе, достала из гардероба куртку и зонт: гидрометцентр сообщал о похолодании и вероятности осадков во второй половине дня.
Теоретически, она могла бы остаться дома. Отметку за просмотр опротестовать в любом случае не удастся, а занятие сегодняшнее было факультативным. Но на практике, у нее и в мыслях не было не ехать. Урок вел Стас.
Занятие позиционировалось в рамках подготовки студентов к поступлению в Репинку – Санкт-Петербургский государственный академический институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина. Проще говоря, Стас соберет «горку» из предметов в тоне, усадит за монохромное написание оной, будет давать советы и вносить устные корректировки. Композиция в тоне на заданную тему – одно из обязательных творческих испытаний, так что и урок будет по длительности равен аналогу при поступлении, то бишь шести часам.
А через шесть часов «пропесочит» каждого за недочеты.