– Ты уверена? – смутилась мама, – я давно знаю Ричарда, он хороший, никому зла не желает.

– Он это скрывает! Тоже ведет двойную жизнь! Мама, он опасен! – воскликнула я.

– Не могу в это поверить…Может ты что-то перепутала?

Я от бессилия взмахнула руками.

– Мама, ты не веришь дочери, которая умеет читать чужие мысли? – возмутилась я.

– Не знаю…Если бы он был опасен, давно напал на нас…Часы твои бы украл…Боже, из-за стирания памяти я вовсе забыла, что это межпространственное устройство Федерации.

Которое сейчас не помешало бы нам.

Ручка двери начала дергаться, саму дверь начали судорожно колотить. Я подскочила от неожиданного звука.

– Роза! Бетти! К нашему дому приехала эвакуация! – быстро сообщила бабушка.

Эти слова пронзили сознание, как гром среди ясного неба. Я дернула щеколду, дверь открылась, на пороге стояла обеспокоенная бабушка. Через ее плечо свисала тяжелая кожаная сумка.

– К дому подъехал автобус, он нас отвезет к самолету.

– Документы… – встревоженно начала мама.

Бабушка хлопнула по своей сумке.

– Здесь.

– Идем, – мама схватила меня за руку.

Не хотелось выходить на улицу, но другого выбора нет.

Сейчас бы увидеть, как над моим домом навис огромный корабль, возле его шлюза стоял Нефрит, весь такой величественный, статный и красивый. Ветер играется с его курчавыми белыми волосами и подолом длинного плаща. Нефрит громко свистнул, к нему подлетел аэромотоцикл, на который он молниеносно сел и направился к нам. Спас бы маму, бабушку, помог бы найти Роберта, разобрался бы с Ричардом вместе с Галактионом. А потом бы стянул с лица маску и прижался своими горячими мягкими губами к моим, одарив страстным поцелуем любви.

Но его здесь нет…Не знаю, увижу я его еще или нет…

Что-то тяжелое в груди приподнялось, когда прошла мимо родной комнаты. Альбом с моими рисунками мирно лежал на полке. Он был очень ценен для меня, он кусочек моей души. Не хотелось оставлять его здесь.

– Беатрис, идем! – твердо сказала мама, заметив, как я захотела зайти в свою комнату.