— Андропов настоял?
— Андропов, Громыко, какая разница…
— Хотел бы извиниться, за ту драку в аэропорту — я поворачиваюсь к Кузнецову и виновато смотрю в глаза — Был на взводе, рефлекторно ударил… Я, вам порвал рукав… Позвольте, купить качественный, итальянский костюм из тех денег, что нам выдали? Ребята вчера ходили по магазинами, есть несколько хороших мест. У Вас, какой размер?
Посмотрим, как ты реагируешь на манипуляции. Но Кузнецов, хорош. Моя «скрытая взятка», его не интересует. Слишком мелко. Да и какой хороший костюм, купишь на триста долларов?
— Пойдем, покажу кое-что.
Мы выходим из ресторана, проходим в центральный холл «Хилтона», где находится рецепция. Здесь, почему-то, полно полицейских. Стоят кучками, позевывают. А за прозрачными раздвижными дверями, бурлит толпа. Сотни людей, с красными знаменами, портретами Ленина, Маркса… Что-то кричат, скандируют и да… демонстрируют жест с опущенным большим пальцем. Мем пошел в массы. Вглядываюсь в транспаранты. «Смерть мировому капиталу!», «Нет ЦРУ!», «Да здравствует СССР!».
— Итальянские коммунисты — комментирует Кузнецов — После вчерашнего эфира, собирают митинги по всему Риму. В парламенте намечается грандиозный скандал, премьер-министр Андреотти, может потерять свой пост. Он, кстати, близкий друг Громыко.
Подполковник равнодушно смотрит сквозь меня. Он, уже поставил на мне крест. Надо, просто, дождаться, пока связка Андропов-Громыко утопит Витю Селезнева, после чего быстро эвакуировать, по команде, группу в Москву. А там, у популярного певца, будет большая практика исполнения новых песен:
«… Владимирский централ, ветер северный, Этапом из Твери, зла немерено…».
Громыко — это фигура. Политический тяжеловес. Когда умрет Брежнев, он поддержит на Политбюро кандидатуру Андропова на пост Генерального секретаря. КГБ, останется всего лишь притормозить прилет в Москву Романова и некоторых, региональных лидеров — и власть, окажется в руках Юрия Владимировича. Кстати, точно такой же трюк с закулисной договоренностью, Громыко провернет и после смерти Черненко. Именно он, предложит на пост Генерального — «меченого». Что ж… Вот у меня и определился, враг N2.
Москва, Кремль.
В этот раз, высшее руководство страны собралось в знаменитой «ореховой» комнате, на третьем этаже здания Совмина. Примыкавший к залу Политбюро кабинет, был облицован под светлое, ореховое дерево — отсюда и получил свое название.
— Володя! — Брежнев уселся во главе круглого стола и позвал охранника — Вставай к окну и кури на меня.
Члены Политбюро, с пониманием усмехнулись. Генеральному, врачи запретили часто курить сигареты, а в ведомстве Андропова сделали, даже, портсигар, который открывался по часам. Но, Леонид Ильич придумал выход. Теперь, за него курили телохранители, направляя ему дым в лицо.
В «ореховой» комнате, присутствовали основные «игроки». От регионов — Григорий Романов (Ленинград), Владимир Щербицкий (Украина), Динмухамед Кунаев (Казахская ССР). Столицу, представлял бессменный первый секретарь Московского горкома Виктор Гришин. От промышленности и экономики были Андрей Кириленко и Алексей Косыгин. От МИДа — Громыко, идеология и партийный контроль — Суслов и Пельше, соответственно. Последний блок, самый важный — силовой. Андропов (КГБ), Устинов (министр обороны).
Негласные записи, по итогам которых, потом готовились решения, вел лично секретарь ЦК КПСС Черненко.
— Почему на Политбюро, присутствует министр внутренних дел? — глухим голосом, глядя в бумаги произнес Громыко — Кандидаты в члены и секретари ЦК ждут в приемной.
— Все, гхм… успели ознакомиться с «итальянской» кассетой? — проигнорировал Громыко Брежнев — Собрались обсудить ситуацию с Польшей. Мне звонил секретарь ЦК Польской рабочей партии Герек. В Гданьске, началась забастовка рабочих.
— Мы предупреждали польских товарищей, об активности американской резидентуры в Варшаве — вступил в разговор Андропов.
Брежнев раздраженно подвигал своими знаменитыми бровями.