Их было нелегко достать, и ни один наркотик не был дешёвым. Ему, Гризли Мэну и Ревуну потребовалось два месяца, чтобы собрать большую часть своих денег на покупку флаконов, которые Ревун приобрёл у друга, который в свою очередь знал парня, который знал другого парня. Теперь они собирались выяснить, стоят ли того наркотики и игра.

— Пошли, — пробормотал Дикий Пёс. — Мне нужно вернуть пикап, пока старик не собрался на работу.

Ревун опустил стекло со стороны пассажира.

— Я слышу, как подъезжают мусоровозы. Должно быть, они в соседнем квартале. Гри-Мэн готов?

Дикий Пёс вытащил из кармана мобильник и набрал номер.

— Ты готов? — спросил он, а Гризли Мэн ответил:

— Я дал им дозированное мясо. Ты уверен насчёт дозы?

Боги земные, нет, он не был уверен насчёт дозы. На прошлой неделе они втроём разделили половину флакона с «имитатором волка», чтобы опробовать его, и у него осталось лишь смутное воспоминание о том, что произошло после того, как они догнали Присциллу Кис, которая не имела права возвращаться домой одна после наступления темноты. Но он помнил, что чувствовал себя более чем возбуждённым. Он чувствовал себя диким и сильным, и хотел снова почувствовать это.

Но не в ближайшее время. Пока шумиха не остынет. Присцилла не вернулась в школу, и он подслушал, как его мама говорила бабушке, что жестокое нападение нанесло какой-то ущерб внутренностям девочки… там, внизу, и, возможно, были другие виды повреждений, и она не позволит своей дочери теперь идти одной даже к дому друга, который жил всего лишь в шести домах дальше по улице. По крайней мере, до тех пор, пока не поймают животных, которые сотворили это с Присциллой.

Было странно слышать, как его мама так говорит, словно она испытывала какую-то серьёзную боль. Это его немного напугало, поэтому он был рад, что они проголосовали за то, чтобы использовать оставшуюся часть «имитатора волка» для игры. К тому времени, когда они смогут достать себе ещё один флакон с наркотиком, всё вернётся в норму.

— Эй, Дикий Пёс, — сказал Гри-Мэн. — Ты ещё здесь? Собаки ведут себя странно, и мне не нравится, как они на меня смотрят. Это выводит меня из себя.

— А вот и они, — сказал Ревун, когда Вороны влетели внутрь.

Наклонившись вперёд, он положил руку на приборную панель.

— Ну же, уроды, — прошептал Дикий Пёс. — Съешьте немного спагетти и почувствуйте себя хорошо.

Он хихикнул. Примите немного «балдёжа», и вы почувствуете себя так кайфово, что ничего не почувствуете.

Ревун клялся, что наркотик достаточно силён, чтобы сделать взрослого Волка таким же беспомощным, как новорождённого щенка, — или удержать всех этих чёртовых Ворон на земле. Так что вчера они купили большой заказ спагетти на вынос. Этим утром они смешали еду с «балдёжем» и оставили пригоршни готовой смеси рядом с шестью мусорными баками на улице.

Вороны влетели внутрь, устремляясь к бакам, у которых не было плотно закрытых крышек или имели оставленные рядом с ними предметы. Как только первая Ворона заметила спагетти, птицы слетелись отовсюду, и Дикий Пёс не мог сказать, были ли это Вороны или вороны. Но они все жадно поглощали спагетти.

— Продолжайте, тупые говнюки, — прошептал Дикий Пёс. — Хавайте. — Он сказал в мобильник: — Гри-Мэн. Почти пора.

— Эй, — сказал Ревун. — А это ещё кто?

Они смотрели, как миниатюрная черноволосая девушка ходит от дома к дому, заглядывая в мусорные баки.