— Нет! Пожалуйста, не надо! Не трогай моего сына! — Отец упал на колени.

«Не это ли и я должна сделать? — подумала Тара. — Опуститься в грязь и молить. Почему бы и нет? Неужели я такая холодная и равнодушная? Так ли это? Меня это не волнует? Что со мной делается?»

Отец продолжал просить:

— Делайте то, что вы считаете правильным, сэр! Вы знаете, что правильно. Но не трогайте моего сына, молю, молю, Господи. Это я во всем виноват. Заставьте меня расплачиваться!

Ромео не обратил на него внимания. Он сказал Клио:

— Давай, девочка. Мы можем спасти ее. Помнишь? Помнишь, как мы спасли Тару?

Внезапно она рывком забросила все пилюли в рот. Сделала глоток джина и проглотила их.

— Нет! — вскричал отец. — Не делай этого, Клио! Ради бога, ты убьешь себя!

— Это было очень смело, девочка, — тихо одобрил Ромео.

Тара видела слезы на его глазах. Он боролся с ними, когда вынул из кармана еще две янтарные бутылочки и высыпал пилюли на ладонь Клио. Двадцать пилюль. Синие и желтые. И показал жестом: сосчитай их.

Что она и сделала.

Мать начала всхлипывать. Отец мучительно застонал.

Ромео высыпал еще пилюли. Но Клио, смертельно бледная, прошептала:

— Разве недостаточно?

Отец, всхлипывая, молил пощадить ее жизнь.

Тара просто стояла рядом. Когда Ромео поднес руку Клио ей ко рту, она сказала:

— Будь смелой.

И она проглотила пилюли.

Затем Ромео повернулся к Таре и сказал:

— А теперь мы подождем. Подождем и посмотрим, как она умирает. Тара, простись с ней, ладно? Скажи своей подруге, которая так любила тебя, что она отдала свою жизнь как предупреждение тебе. Это та цена, которую ты заплатила. Попрощайся с ней.