— Ой, все, не могу больше. Я устала! — всплеснув руками, Смерть плюхнулась на диван, обмахиваясь списком, — мне кажется, у меня начинается паническая атака!

— От чего же вы устали, голубушка, извольте ответить? — поинтересовался один из мыслителей, с интересом рассматривая костяные руки. Грустно мотнув головой, Смерть только тяжело вздохнула.

— Я в депрессии. Меня больше не радуют новые души!

— Они вообще никого не радуют, потому что Рай переполнили беженцы, — буркнул кто-то из правителей.

— Ты что несешь, Карл! Это не толерантно! — возмутились ему в ответ.

— Зато гуманно! Пусть идут жить в Ад! — с возмущением отозвался некий Карл.

— Да ты сюда сам подселился случайно, чего выпендриваешься, понаехавший? — фыркнули из соседней толпы. Тот самый Карл хотел было возмутиться, как старушка, божий одуванчик, протиснулась мимо них, пробормотав:

— Пропустите ветерана труда, инвалида 4-й группы, слепую бабушку.

— Ну, щас, ага! Всем только спросить, мы тут уже три недели стоим! — взвилась девица из влюбленной парочки.

— Дорогая… — попытался урезонить ее муж, но ничего не вышло, его супругу уже понесло.

— У нас тут брак разваливается, а вы!

— О, эти женщины в ПМС просто дикие…

— Ты на что намекаешь, петух, женщин оскорблять вздумал?! — заорала бритоголовая девица, с синим ирокезом, потрясая пудовым кулаком тому мужчине, который умудрился ляпнуть такое о женщинах. Толпа разделилась, а Гордей прикинул, доживет ли он до возвращения в Канцелярию или умрет прямо здесь. Тем более и Смерть тут. Решив не ждать, а действовать, попытался прорываться боем.

— Простите, — он попытался вклиниться в одну из очередей, судя по всему, всем было глубоко наплевать на номера, — извините, я только спросить!

Не успел сделать и пары шагов, как дорогу ему преградили, а суровые лица ожидающих стали вовсе недружелюбными. Гордей даже руки поднял, будто бы сдаваясь, когда одна из старушек, кажется та самая, ветеран, ткнула в него палкой, рявкнув:

— Всем только спросить, стой, где стоишь, молодой, чай не помрешь!

— Да я… — попытался оправдаться, но его снова перебили.

— Ой, че делается. Всякие слюнтяи без очереди лезут, старость не уважают…

— Да че вас уважать, вы ж за льготами тут каждый раз торчите, очереди занимаете!

— Ты мне тут поговори!