Вчера она не осмотрела свое жилище, а теперь, при свете дня увидела, что хотя дом и напоминал бабушкин, все же он заметно отличался от того, в котором она бывала.

Между кухней и комнатой оказалась просторная ванная комната, где были все удобства, те, которые у бабушки находились на улице, и небольшая ванна. В кухне стоял холодильник, где Ирина нашла все для завтрака и с удовольствием поела и накормила кошку. Ополоснув свою чашку, она только подумала, чем бы ей заняться, как в дверь постучали.

Ирина, на ходу запахнула халатик, и завязывая в узел на затылке разлетевшиеся волосы, открыла. На пороге стояла Светлана, одета она была не так официально, как накануне вечером, на ней были простые хлопчатобумажные брюки и белая рубашка с коротким рукавом.

- Ну что, ты еще не одевалась? – Светлана улыбалась, глядя на отдохнувшую и посвежевшую Ирину.

- Да, я сейчас, - Ирина схватила свой вчерашний костюм. – Интересно, тут утюг есть?

- Ну уж нет, - Светлана отобрала у нее помятую юбку, - давай поищем что-нибудь другое. Они открыли шкаф, и Ирина обнаружила в нем много одежды, которую, примерив, посчитала подходящей для себя. Она надела черные джинсы и желтую футболку, мягкие тряпичные тапочки и осталась довольна.

- Здесь кто-то жил до меня? – Ирина вопросительно посмотрела на Светлану.

- С чего ты взяла? – удивилась та в ответ.

- Ну, здесь много женской одежды и даже косметика, - сказала Ирина.

- Нет, это только твой дом, у каждого свое жилище, которое подходит только для него. А вещи и все остальное – это то, что тебе необходимо. Все что тебе будет нужно, появится по твоему желанию.

- А если мне понадобится кусок золота в пять килограммов? – Ирина улыбнулась.

- Если он тебе действительно будет необходим, то да.

В это время из комнаты вышла Пуша, обнюхала Светлану, а та в ответ погладила кошку по мягкой пушистой спине. Пуша коротко мяукнула, и, обойдя гостью еще раз, скрылась в комнате.

- Надо же, умница какая, - одобрительно сказала Светлана, - проверила кто пришел. Ну что, пошли? Ирина кивнула, они вышли из прихожей в общий коридор и направились в противоположную сторону той, куда Ирина вчера ходила. Коридор был длинным, казалось, он бесконечен. Множество поворотов, небольших залов и дверей сбили Ирину окончательно с толку, и она перестала запоминать дорогу. По пути им попадались люди, в основном это были сотрудники, которые вежливо кивали и шли своей дорогой. Ирина то тут, то там замечала пробегающую кошку или собаку, а вдалеке было слышно лошадиное ржание. А может быть, ей показалось. Наконец они пришли к одной двери.

- Ну, дорогая, ты готова? – Светлана посмотрела на Ирину и, не дожидаясь ответа, толкнула дверь.

То, что увидела Ирина, совершенно меняло ее представления о загробной жизни. Они вышли в сквер, полный зелени, ветра, пения птиц. На обустроенной площадке было несколько разновозрастных детей. Они бегали, кричали, в общем, играли так, как все маленькие дети. Ирина засмотрелась на них и очнулась тогда, когда Светлана потянула ее за руку.

- Пойдем, тут еще много интересного. Они пошли дальше, Ирина несколько раз оглянулась в сторону площадки.

- Светлана Владимировна… Светлана, - поправилась Ирина, - а что все эти дети тоже?.. – она вопросительно посмотрела на свекровь, - умерли, да?

- К сожалению, Ирочка, не всегда бывает все правильно. Некоторые, да, умерли, а некоторые и не родились, - она посмотрела на Ирину, - будущие матери иногда не понимают, что они делают, и вот результат. Убить нерожденного ребенка большой грех. Но кто думает об этом? А дети все чувствуют и понимают, что их предали, и не хотят снова пережить это.

Ирина с трудом заставила себя двинуться дальше, но вид играющих ребятишек всколыхнул ее чувства, она снова вспомнила о сыне. Светлана, чтобы отвлечь девушку, повела ее куда-то в сторону, за густыми посадками кустарника Ирина увидела бесконечную пеструю поляну, раскрашенную в разные цвета. Подойдя ближе, она поняла, что трава перемежалась цветами разных расцветок, аромат стоял такой, что голова закружилась. Над всей этой красотой летали огромные бабочки, гудели трудяги пчелы, а ветер шевелил мягкие лепестки, и казалось, что развевается на ветру огромный цветастый платок.