Он ничего не сказал, даже щеку не потер, а я больше не видела смысла стоять напротив него и ждать чего-то. Обошла его и громко стуча каблуками направилась к машине, даже не оглядываясь. К счастью, Максим снова дремал и не видел этого спектакля. Он вроде бы как и по совместительству мой охранник, но я не жалуюсь, прежде, мне не приходилось отбиваться от маньяков.
— Ты же знаешь, что это было не всерьез, — прозвучало за моей спиной, когда я уже успела открыть дверь машины и поставить одну ногу в салон. — Зачем ты делаешь вид, что веришь в это? Знаешь же, что это не так, но продолжаешь оскорбляться.
— Я тебя не знаю, — сухо ответила я, даже не взглянув на него напоследок. Села и громко захлопнула дверь машины. Максима не пришлось будить, стук двери все сделал за меня. — Поехали домой.
Что за день сегодня? Одну волку плеснула шампанским в лицо, другому пощечину влепила. Я, Полина Соловьева, прежде, никогда не позволяла себе таких вольностей. Просто все навалилось на меня разом. Но в одном, моему незнакомцу имя которого и фамилию я теперь знаю, трудно отказать в правоте. Отец будет добиваться того, чтобы я сдалась и не оставит мне шансов.
Глава 7. Выйди ко мне, я не кусаюсь
Вернувшись домой, я собиралась просто подняться в свою комнату и закрыться в ней до самого утра, но войдя в холл дома я услышала звук гитары наверху и это заставило меня поменять свои планы и подняться в комнату к брату. Наконец-то, у него появилось время побренчать на своей любимой гитаре. Отец этого не выносит, как и саму мечту Пашки стать музыкантом. Возможно, папа понял что не сможет переубедить его и заставить отказаться от этого пути, поэтому взялся за меня. Думал, что меня будет легче прогнуть, да подложить под сына его друга. Он что, правда не понимает, что он мне предлагает?
Постучав пару раз в комнату брата, его гитара замолчала и повисла тишина. Должно быть думает что это отец вернулся и пришел вправлять ему мозги. Открыла дверь и тут он облегченно выдохнул и расслабился сидя на своей незаправленной кровати. Как всегда творческий беспорядок у него в комнате. Очень редко впускает в свою комнату убираться и терпеть не может, когда чужие копаются в его вещах.
Недоверчивый, и является почти точной копией отца в молодости. Черноволосый, кареглазый, с большим потенциалом на будущее. Чистокровный волк, который ждет своего времени. Только вот его не привлекает жизнь лидера. Ему по вкусу жизнь обычного человека.
— Чёрт, я думал батя пришел. Он обещал, что если еще раз увидит меня дома с гитарой в руках, то расхреначит её в хлам, — наверное он и вправду допек его своим бренчанием. Его кабинет совсем рядом. — Крутой вид, — кивнул мне брат, коротко улыбнувшись, затем снова вернулся к струнам.
— Это самое приятное, что я услышала за этот вечер, братишка, — прошла вперед и взяла вторую гитару из угла комнаты, садясь напротив него на стул. Скинула с себя туфли и взяла гитару как ее положено держать в руках. Брат играл тихую мелодию на гитаре и я попыталась подключиться. С тех пор, как я отучилась в школе, не брала гитару в руки, но руки все равно помнят то, что голова забыла.
— А как же твой жених? Он что, не делал тебе комплиментов?
— Не будем об этом, — замедлила я игру на гитаре, пальцы буквально слетели с струн. — И он мне не жених, — подняла я на него взгляд исподлобья.
— Дала ему отставку? — усмехнулся брат.
— Так точно, — улыбнулась я. — Папа тоже получил отпор. Я все-таки осмелилась ему сказать что больше так не могу. И мне все равно понял он это или нет.
— Ну, это твоя жизнь, — вот бы и отец это понял. — Они не смогут заставить тебя поставить подпись, и по мне, это дохлый номер. Если честно, то я благодарен тебе.
— За что? — удивилась я.
— Пока отец занят тобой и твоим будущим, он не особо ко мне не лезит. Но боюсь, как только мне стукнет восемнадцать он и за меня возьмется, — да так и будет. — Если ты сумеешь сломить его, то возможно я этим вдохновлюсь и тоже ему все выскажу. С ним просто невозможно разговаривать, — и с каждым годом все хуже и хуже. — Смерть мамы…
— Сломила его, — закончила я за брата. — Он стал другим человеком, но все-таки это он. Он наш отец.
— Чёрт, Полин, он можно сказать тебя продать хочет, а ты еще думаешь о родительских чувствах, — я просто не хочу потерять всех и надеюсь на лучшее. — А когда я говорю о том, что скучаю по маме, он делает такое лицо, будто я размазня какая-то. Он считает это слабостью и только. Не так уж сильно он ее и любил, — погорячился брат, в нем говорит обида.
— Любил. Уж я то видела и знаю. Просто… — я уже устала оправдывать отца. — Ты знаешь, я ее тоже каждый день вспоминаю.