Глава 8. На самом краю

Ну чего стоило ожидать от такого самовлюбленного хама как Кирилл? Который не прославился ничем, кроме как плясать под дудку своего отца и тащиться за каждой юбкой. Ему просто невыносима сама мысль, что кто-то может не хотеть с ним близких отношений, тем более просто разговора. Все эти сказки, которые я выслушала от отца по поводу того, что после встречи с истинной парой, волка уже не тянет к другим — чушь собачья. Что ж он тогда, целый год ждал, и за все это время даже не позвонил мне ни разу? А сейчас прилетает и права мне тут свои представляет. Мы, никто друг другу, а он в моем доме, на моей территории, позволяет себе меня так открыто оскорблять?

Я — дрянь? Дрянь, потому что решила поинтересоваться человеком, о котором он сам изъявил желание рассказать мне? Я все поняла, он просто решил выманить меня из дома и даже не собирался извиняться. Может изначально и хотел со мной поладить, но после того что услышал в свой адрес, решил действовать иначе. Смотрел со злостью, будто я лично перед ним в чем-то провинилась, и такое чувство, что придушить хочет собственными руками. Под этим взглядом, я уже, кажется, ощущаю его руки на моей шее.

— Мне все равно, кем ты меня считаешь. Ты в моих глазах ничуть не лучше, — сохранила я лицо перед этим существом. Пока, я не собираюсь поднимать истерику. Может как-нибудь договоримся и он согласится отвалить. — А теперь, убирайся!

— В детстве, я видел в тебе лишь невзрачную девчонку, которой в будущем только пластическая операция поможет. Но я думал, что хотя бы мозги у тебя есть. Ты всегда знала, как меня обыграть, — он просто не мог не вынести мне оценку, после одиннадцатилетнего перерыва. Как был циником, так им и остался. — Но сейчас, вижу что все сложилось совсем наоборот. Ты глупа. И в тебе ничего нет, кроме твоей внешности.

— Пошел вон! — прокричала я на весь сад, и взмахнула рукой в сторону выхода. — Вижу ты пришел меня только оскорблять, а не говорить о том, о чем обещал рассказать. Лгун.

— А это и к лучшему, — усмехнулся Кирилл подходя ко мне ближе. А я и ни шагу назад не сделала, не хочу чтобы он думал что я его боюсь.

— Что, к лучшему? — прошипела я, начиная оглядываться по сторонам. Не хотелось мне держать зрительный контакт с его жуткими глазами, несмотря на их благородный цвет.

— Что ты глупа. Так с тобой проще будет справиться, — пожал плечами Кирилл. Этот парень возомнил из себя бессмертного и думает что все ему позволено. — Я не могу тебе больше позволять разгуливать где тебе хочется. Ты не знаешь границ, и меня ты совсем не уважаешь, — схватил меня за предплечье так быстро, что я не успела увернуться. Мозгов нет, но реакции хоть отбавляй. — Твое поведение совершенно недопустимо, — дернул к себе, прошипев мне последнее на ухо.

— Руки!! — дернула я рукой, но безуспешно. — Я кричать буду.

— Кричи, — состроил такое лицо, будто с умственно отсталой разговаривает. — Усвой наконец то, что волкам не нужна свадьба, чтобы иметь права на свою избранницу. Если не хочешь быть дрянью, то делай как я говорю.

Не верю, что я это слышу. Я знала, что он еще тот зазнайка, но что он конченый до мозга костей — это я только сейчас в этом убедилась. В ситуацию, в которую я сейчас попала, не сулит мне ничего хорошего. Папа опять на переговорах, охрана куда-то запропастилась и похоже он все хорошо рассчитал. Но не может же он просто так взять и сделать со мной все что ему хочется. Да он права не имеет, и плевать мне на законы волков. Я живу, по-человеческим.

Конечно, с волком мне не тягаться и придется действовать по-хитрому. Возможно, он просто хочет меня запугать, но у меня даже в качестве хитрости язык не повернется сказать, что все будет по его. Что он о себе думает? Я думала что нет никого наглее и противнее — того волка, о котором я хотела узнать у него. Теперь понятно, почему они друг друга так не любят. Соревнуются в подлости и хамстве. И этих двоих, как магнитом тянет ко мне. И что самое мерзкое, в этом скорее всего примешаны деньги и власть.

— Я сказала, руки убери! — еще раз прокричала я, начиная дергаться как эпилептичная истеричка, и тогда ему пришлось схватить меня за второе предплечье и хорошенько встряхнуть меня, чтобы заставить меня прикусить язык. — Ты знаешь, что тебе за это будет? Папа тебя…

— Мне? Ничего не будет, — посмеялся он надо мной. — Твой отец сам мне тебя отдал.

— Он не отдавал меня, — спорила я с ним, продолжая пытаться вырваться. — Все твои слова ложь. А ну, пусти меня!

— Еще как отдавал, — он по-прежнему смеялся надо мной, как над дурой, которая ничего не понимала. Отец не мог меня отдать. Он мог просить меня, умолять, но специально вот это все подстроить он не мог. Если это так, то оказывается, я совсем своего отца не знаю. Как только мне удастся высвободиться, если удастся, я уйду из дома. Не прощу, если так оно и есть. — Он тебе добра хочет, а ты все пытаешься примешать к нашим отношениям деньги. Да, это выгодно. Но можно было и кучу других выгодных сделок заключить и не трогать тебя недотрогу, но есть одно но.