Когда я уходил, добрый адмирал уже строчил письмо Эйсу с жалобой на меня. Это должно было стать первым из многих, которые Эйс обо мне получит.

Мы за неделю проделали хорошую работу. Мы показали косяки на базе подводных лодок и дали сотрудникам службы безопасности пищу для размышлений. Нам даже удалось разозлить адмирала, что я воспринял как комплимент. Я бы с удовольствием продолжал терроризировать его все выходные, но местная регата на Темз-ривер заставила нас отменить наши планы. Эйс твердо придерживался определенных правил: мы можем иметь всех вокруг, связанных с военно-морским флотом, но не невинных гражданских лиц. Тем не менее, это был слишком хороший уик-энд, чтобы просто поехать домой. Поэтому вместо того, чтобы вернуться в Вашингтон, мы поехали на север в Массачусетс, чтобы устроить двухдневный загул.

Один из членов нашей гражданской съемочной группы был планконосцем Шестого отряда SEAL – высокий бывший лейтенант, известный как Сенатор.

Его военно-морская карьера была прервана несчастным случаем на тренировке в Шестом отряде, когда он потерял глаз. Теперь он работал с консалтинговой фирмой по вопросам обороны, которая организовывала видеосъемку атак «Красной ячейки».

У родителей Сенатора был большой дом прямо на пляже в Южном Массачусетсе, примерно в сорока минутах езды от Бостона, и мы поехали туда. Мы купили достаточно пива, чтобы потопить ялик и провели выходные, поедая кукурузу, лобстеров и мидий, приготовленных прямо на пляже в 48-часовой безостановочной вечеринке.

Вечеринка? Это превратилось в Марди Гра. По мере того, как празднование становилось все более громким и шумным, начали появляться соседи.

Женщины глазели на мускулистых бойцов SEAL. Бойцы SEAL кадрили хорошеньких женщин. Пыжик влюбился. Мы боролись друг с другом и швыряли в прибой всех, до кого могли дотянуться, особенно хорошеньких юных созданий. Мы играли в морской волейбол, который является полноконтактным видом спорта. Мы сделали дорожки из пустых пивных банок в стиле Эверетта Э. Барретта, чтобы продемонстрировать наши таланты в ландшафтном дизайне.

И мы приготовили еду бойцов SEAL. Мы вырыли огромную, покрытую водорослями яму, в которой пекли омаров, моллюсков, кукурузу и картофель. Позже, после достаточного количества пива, шестифутовое ложе из углей пригодилось для прогулок по огню.

Один из нас предпочитал готовить свой собственный, уникальный рацион. Родители Сенатора зачарованно, с ужасом и изумлением наблюдали, как Золотопыльный Ларри действительно приводил себя в наилучшее расположении духа. Он довел себя пивасиком до квинтэссенции веселья Золотопыльного Ларри, а затем отправился бродить в одиночестве по пляжу. Через некоторое время — никто не смог точно сказать — он вернулся, неся мертвую чайку. Он молча постоял, угрюмо глядя в костер, который мы развели, и откусил птице голову.

— Что делает этот парень? — спросил папа Сенатора, наблюдая за чавкающим Ларри.

— Он готовит тартар из морских чаек — терпеливо объяснил Дюк.

Остальную часть команды пришлось физически удерживать от начала охоты на падаль, чтобы найти еще больше мертвых существ для поедания их Ларри. Это была долгая, долгая ночь.

В воскресенье утром, когда все пришли в себя, мы взяли напрокат катер для ловли омаров, наполнили ее пятью или шестью ящиками пива и провели утро, крейсируя вдоль побережья. Примерно после третьего ящика Змей решил, что он поедет на плоскодонке, которую буксировал краболов. Он спустился по буксирному тросу и устроился там, с парой упаковок пива. Остальные довольствовались тем, что лежали на солнышке, глядя на огромные дома, возвышавшиеся над далеким пляжем. И тут Трейлеру Корту пришла в голову блестящая идея:

— Прыжок и подъем — крикнул он.

— Бойцы SEAL, в воду!

Приказ есть приказ. Надо подавать пример. Не дожидаясь ответа, я перемахнул через носовой поручень и бросился в Атлантику, нырнув головой вперед и поплыв под водой от левого борта лодки. Ой — вода была чертовски холодной, настолько, что могла заставить мои яйца лопнуть. Я вынырнул на поверхность, и начал барахтаться в воде, как раз вовремя, чтобы увидеть большую мускулистую руку Змея, летящую на меня словно дубина. Он схватил меня за горло и швырнул в плоскодонку.

— Спасибо, — прохрипел я.