– Скажем так: мы подозреваем, что тот, кто напал на Кима, мстил за Томми.

Похоже, эта новость ее действительно взволновала. Она уставилась на блюдо с печеньем.

– Не понимаю.

– Вы с кем-то встречаетесь сейчас? У Томми есть кто-то, кого он может назвать отчимом?

– Нет.

– И никакого… друга нет?

– О чем вы?

Она резко встала и демонстративно повернулась к Рино спиной.

– Мы расследуем чрезвычайно серьезное преступление. Вопрос относится к делу, поэтому я попрошу вас ответить на него.

– Вы лезете ко мне в постель! – еле слышно проговорила она.

– Меня интересует, есть ли у вас друг, который общается с Томми, а не с кем вы спите.

Он сразу же пожалел о том, что сказал, почувствовал, что слова прозвучали слишком резко.

– Никого у меня нет, – прошептала она.

– Хорошо.

– И если хотите знать, я считаю Кима эгоистичным, вечно пьяным куском дерьма, – она повернулась к Рино. – Но есть отцы, которые еще хуже относятся к своим детям. Они уж точно заслужили нечто подобное.

– Но не Ким?

Она покачала головой.

– Я не имею ни малейшего отношения к тому, что случилось. Честное слово.

Рино с трудом подавил осторожную улыбку. Уже давным-давно никто из его собеседников не использовал в качестве аргумента честное слово.

– И никаких мыслей о том, кто это мог сделать?