— Я… — начала Коссонт, не зная, что сказать.

Генерал казалась очень серьезной.

— Вы выглядите… вполне трезвомыслящей.

— Гм, спасибо, — сказала Коссонт, чувствуя себя немного неловко.

Рейкл несколько мгновений смотрела ей в глаза.

— Я хочу попросить вас кое-что сделать для нас, лейтенант-коммандер, — сказала она. — Что-то, что может иметь отношение ко всем гзилтам. — Рейкл вздохнула. — Вы теперь в некотором роде снова в строю, хотя в наши дни даже это может показаться менее важным, чем следовало бы. Но мне нужно знать: готовы ли вы сделать то, что мы можем попросить, что я могу попросить? — Ее взгляд переместился от одного глаза Коссонт к другому и обратно.

— О чем собственно речь?

— Найдите нам его, — просто сказала Рейкл.

— Найти? — Коссонт нахмурилась. — Генерал, я … не была спецназовцем или кем-то в этом роде, — сказала она, ощущая себя сейчас словно в ловушке: только они вдвоем в наглухо задраенном отрезке сверкающей трубы. Она поняла, что Рейкл была меньше ее, но, казалось, обладала сжатой силой, своего рода плотностью, которая создавала впечатление властности.

— Я знаю, — сказала Рейкл, махнув рукой. — Мы предоставим в ваше распоряжение боевого арбитра. Технически андроид, но выглядит как человек. Для защиты.

— Защиты… — Коссонт поймала себя на том, что произнесла это вслух. Она не была воином, и не особо преуспела в навыках самообороны и обращения с оружием. Оставшись на дополнительный год после призыва, она поднялась до головокружительной высоты лейтенант-коммандера во многом благодаря искреннему интересу к церемониальной музыке военного оркестра и чрезмерному энтузиазму командира. А теперь они говорили о том, чтобы объединить ее с каким-то боевым арбитром для защиты. Защиты от кого, от чего?

— Необходимая предосторожность, — пренебрежительно сказала генерал. — Не стоит придавать этому значение. — Она неубедительно улыбнулась. — Позвольте мне спросить вас, Вир Коссонт: в чем вы видите свою преданность?

Коссонт почувствовала себя сбитой с толку из-за внезапной смены темы.

— Преданность? Э-э, ну… полк… Гзилт… — неуверенно проговорила она. — И, ах, да — семья…

— А как вы относитесь к Сублимации? — Генерал перевела взгляд на ее грудь. — Я вижу, у вас нет временного устройства отсчёта, хотя в ваших записях говорится, что вам его выдали.

— Я просто забыла его где-то, — призналась Коссонт, услышав, как голос дрогнул. Она откашлялась. — Я готова к Сублимации со всеми остальными, — добавила она, непроизвольно выпрямившись, как бы подтянувшись. Рейкл посмотрела на нее, ничего не сказав.

— Я… немного нервничаю, — призналась Коссонт. — Полагаю, там, в Сублимации, всё должно быть лучше, гораздо лучше. — Она поняла, насколько глупо прозвучали её слова сейчас. — Но это всё, что я знаю. Думаю, все этого ожидают. И конечно, когда придёт час, я пойду, как и остальные.

Рейкл кивнула.

— Вся наша культура, всё общество готовились к этому с давних времён, задолго до нашего с вами рождения, — согласилась она. — А теперь, я снова спрошу вас: готовы ли вы сделать то, что мы можем попросить?

Коссонт на мгновение посмотрела в глаза Рейкл, подумав о людях, которые уходили в отставку, не подчиняясь приказам, совершали нелепые преступления, особенно в последнее время, и все потому, что Сублимация была так близко, а колеса правосудия крутились так медленно; к тому времени, когда наказание настигнет их, они наверняка уйдут из этого мира. Каждый получит свой шанс, — кроме, разве что, приговорённых к казни.