Филдинг Монро. Нужно быть необыкновенной личностью, чтобы соответствовать подобному имени. А он таков и есть. Филдинг — мой лучший друг, настоящий гений, самый странный тип из всех, кого я знаю (в хорошем смысле слова), а также мой единственный сосед по дому. Последнее могло и не войти в этот ряд достоинств — из-за матери Филдинга.

Я познакомился с обоими Монро в августе, за неделю до начала занятий. В тот момент, развесив в кампусе объявления о поиске соседей по дому, я проводил собеседования с кандидатами. Видите ли, мой приятель по футбольной команде Коннор окончил учебу в июне и предложил мне перехватить его арендованное жилье. В Корнелле нелегко найти такое место — небольшой дом с тремя спальнями и одной ванной в нескольких минутах ходьбы от кампуса. Я был третьекурсником и мне осточертело жить в общаге. Слишком шумно и слишком воняет. Кроме того, хоть я и решил завязать с футболом спустя два сезона, футбольное прошлое все равно меня не отпускало. Постоянно кто-то долбился в мою дверь, желая позависать, поиграть в видеоигры или напиться. Но хуже всего дела обстояли с девицами. Абсолютно все знали, где меня найти. Словно неоновая вывеска «Мик живет здесь» с огромной стрелкой в форме пениса от заката до рассвета покачивалась над моими дверями. Шикарно, конечно, но на двойной специализации довольно много сложных предметов вроде физики, анатомии, физиологии и статистики. Приходилось изрядно надрывать задницу, чтобы не отставать в учебе. А постоянное отвлечение просто убивало меня.

Так что я ухватился за возможность арендовать жилье Коннора, хотя немного опасался, подписывая договор. Родители помогали по возможности, но папа — агент по недвижимости, мама — медсестра, а еще у меня есть младшая сестра. Так что предки не могли позволить себе мою учебу в Корнелле. Я пахал на двух работах, брал студенческие ссуды и… соседей. А трем парням жить в бывшем доме Коннора будет немногим дороже, чем прозябать в общаге.

Но я и не представлял себе, как трудно найти хороших соседей. Я не стал сообщать о своих планах футбольным приятелям, потому что это лишало смысла всю идею. Реклама на досках объявлений до сих пор приводила к порогу только тусовщиков, неблагонадежных и придурков. Один парень с порога заявил, что время от времени может «слегка опаздывать» с арендой, как будто нужен он мне на моей шее. Другой пришел с тремя приятелями-бугаями, и они разглагольствовали о том, какие замечательные вечеринки могли бы устраивать здесь. А двое из соискателей вообще были девушками, хотя я специально указал в объявлении, что рассматриваю только мужчин.

Вникайте в то, что читаете, народ. Это очень печально, правда.

Когда раздался очередной стук в дверь, я уже порядком нервничал из-за этой ситуации и размышлял о перспективе жить на бобах и рисе весь год. Я открыл, и в дом вошла женщина. В одной руке блокнот, на запястье другой болтается сумочка, на лице страдальческое выражение человека, не надеющегося увидеть что-то стоящее. На вид этой сухопарой женщине было лет сорок, и выглядела она как монашка, даже без рясы.

— Миссис Монро, — она протянула руку с болтающейся сумочкой для вялого рукопожатия. — По поводу комнаты.

Я вздохнул.

— Извините, но я ищу студента. Студента мужского пола.

Она бросила на меня испепеляющий взгляд, как будто я в одиночку попрал принципы социального дарвинизма.

— Речь не обо мне, а о моем сыне.

— О-о.

Не спрашивая разрешения, миссис Монро протиснулась мимо меня, чтобы осмотреть кухню и гостиную. Лицо ее оставалось хладнокровным и в то же время странно осуждающим.

— Какая спальня будет принадлежать ему?

Решив, что просто покажу все вокруг и покончу с этим, я провел ее по коридору и открыл дверь в большую из двух свободных комнат. Там стояла двуспальная кровать и комод, сдававшиеся вместе с домом. Войдя, женщина огляделась по сторонам, открыла раздвижные дверцы шкафа и принюхалась.

Я тоже принюхался. Вообще ничего не почувствовал.

Повернувшись к ней спиной и закатывая глаза, я вернулся в гостиную. Плюхнулся на стул и взял журнал. Слушая, как она роется в ящиках в ванной — в ящиках, где лежали моя зубная щетка, бритва и остальные принадлежности — я тихонько скрежетал зубами. У меня была коробка с презервативами, но она валялась в шкафу спальни. Я подосадовал, что не оставил ее на виду в ванной, с какими-нибудь зажимами для сосков и пушистыми наручниками. У меня никогда не было таких вещей, но внезапно я начал сожалеть об этом.

Я расплылся в улыбке, представив, как миссис Монро бежит в ужасе. В этот момент она вернулась в гостиную.

Отложив журнал, я собирался уже выпроводить ее, но женщина уселась на стул рядом с диваном. Стряхнула с рукава какие-то невидимые пылинки и устроилась поудобнее, словно собиралась задержаться еще на некоторое время. Сумочку поставила на пол, на колени положила блокнот, а поверх – карандаш.

— Как тебя зовут? — небрежно поинтересовалась она.