— Тимми, что ты делаешь?
— Проснись! Просыпайся, ну же!
— Я не сплю, Тимми! Ты делаешь мне больно!
— Проснись! — кричал он в ужасе. — Быстрее! БЫСТРЕЕ!
Вздрогнув, Кэрол подскочила на постели.
— Тимми? — позвала она.
Тишина. Господи, ну и сон! Со вздохом облегчения она упала на подушки и натянула на себя одеяло. Холодно!
Какой странный сон. Нехороший сон.
Зачем Тимми заставил ее проснуться? И что еще за мужчина со странным именем и почему он хотел убить ее?
И вдруг Кэрол стало страшно. Она посмотрела на дверь.
Странно, она не помнила, запирала она ее или нет.
Девочке очень не хотелось вылезать из-под теплого одеяла, но страх взял вверх, и, выскочив из постели, она подбежала к двери. Та действительно не была заперта, и Кэрол, не медля, повернула ключ в замке. Немного успокоившись, она вернулась в постель. Закутавшись в одеяло, она прочитала молитву и вновь уснула.
Пегги в наушниках развалилась на разобранной постели в своей комнате, уткнувшись в книгу. Это был один из дешевых любовных романов, которые она просто обожала. В ушах грохотала музыка, но это нисколько не отвлекало ее от чтения. Наоборот, она любила совмещать эти две прекрасные вещи — книги и музыку. Никто из подруг не понимал, как это можно делать, и находили это даже ненормальным. Но Пегги никогда не интересовало ничье мнение, для нее существовало только ее собственное. И она убедилась, что так жить гораздо легче. Делать то, что нравится тебе, и плевать на то, нравится ли это другим. Хотя, несмотря на это убеждение, она не всегда делала то, что ей нравится. Ей не нравился образ жизни, работа, начальство в лице Элен. Поэтому она никогда не отказывала себе в мелочах и странностях, которые ее привлекали.
Например, она не переносила жару и любила холод. Все в доме кутались, как только можно, стуча зубами, а она одевалась в шелковые платья, наслаждаясь приятной прохладой и раздражая этим остальных. И еще она получала огромное, ни с чем несравнимое удовольствие, действуя кому-нибудь на нервы. Единственным человеком в ее окружении, которого не коснулось это, была Элен. Злить ее крайне нежелательно, и так считала не только Пегги.
Но сейчас она плевала даже на Элен, подхваченная бурным сюжетом книги и паря в плавных потоках музыки. Какой-то странный звук в наушниках заставил ее оторваться от книги. Этот звук совсем не сочетался с музыкой, да и она точно помнила, слушая кассету десятки раз, что такового и не было. Поняв, что звук не из наушников, она сняла их и прислушалась. И он повторился, и теперь она услышала его более отчетливо.
Наушники выпали из рук, и она застыла в недоумении.
Это был вопль. Пронзительный, полный ужаса вопль.
Оцепенение длилось лишь секунду.
Пегги вскочила с кровати, зацепив наушники, которые чуть слышно ударились о пол, и вылетела из комнаты. Крик повторился, и на этот раз он был похож на истерический детский плач. «Кэрол! — мелькнуло у Пегги. — Это кричит Кэрол!».
Она рванулась к ее комнате и толкнула дверь. Заперта.