— Владик, извини, что тебе пришлось ждать. Так долго ждать, — произнесла Светлана, выпуская его из своих объятий.

Тут Пахомов не выдержал, заулыбался, покраснел даже немного.

— Да ладно, мне пофигу, я ещё бы мог подождать… Просто труба села, вот я и подумал, что потеряемся, пошёл тебя искать, — он говорил это, не глядя на неё, стеснялся, что ли… Хотя Пахомов — и стеснялся? Он же с первого класса был наглый.

И Света покраснела, до самых ушей. Шутка ли, вот такой вот он вышел, первый поцелуй. И чтобы хоть как-то прервать возникшую неловкость, Светлана спросила:

— А хочешь есть?

Когда это он не хотел есть? Он жевал даже на уроках.

— Ага, надо что-то заточить.

— Тут много кафешек, — девочка огляделась, — или, хочешь, в ресторан пойдём, в любой, денег у меня куча.

— Да нафиг! Вон, на той стороне канала, «Сити Гриль», — он указал рукой, — лучшие гамбургеры города. Я с пацанами туда уже ходил. Там ништяк, только музыка галимая. Нужно узнать, работает ли?

Она сразу согласилась, ведь музыку можно и потерпеть:

— Хорошо.

И они пошли на Банковский мостик, где львы с золотыми крыльями мокли под дождиком. Шли, взявшись за руки, и девочка, всё ещё не придя в себя от своего смелого поступка, краснела, и чуть-чуть воображала, и улыбалась с какой-то скрытой гордостью: вот я какая!

— А чего ты лыбишься-то? — спросил её Пахомов. Он поглядывал на неё искоса и сам тоже улыбался, но только не так, как она, а немного смущённо.

— Просто…, - начала она. — У меня в классе узнали, что я тебе шаверму в больницу носила…

— Ну…

— Ну, спрашивали. Начали интересоваться.

— А что спрашивали-то?

— Что спрашивали? — она вдруг застеснялась говорить об этом вслух. Но потом ей и самой этот вопрос не давал покоя, вернее, она хотела услышать ответ на этот вопрос от Владика. И Светлана закончила: — Ну, хотели знать, мы с тобою мутим или нет.

Пахомов посмотрел на неё и ухмыльнулся своей знаменитой хулиганской ухмылочкой:

— А им-то какая разница?